Просто Маса. Борис Акунин

убейте меня вы. Очень вас прошу. Этот слизняк не сможет, – вдруг спокойно, вежливо сказала старуха, как-то умудрившись лежа изобразить поклон. – Вы ведь не хотите, чтобы я умерла медленной страшной смертью?

      Нет, настоящий ад – вот это: когда в кошмарную безысходность попадает не кто-то другой, а лично ты, – содрогнулся Маса. Выполнить страшную просьбу и отказать было одинаково немыслимо.

      – Господь милосердный, спаси нас и помилуй! – вздымала руки к черному небу мисс Турнип.

      Улица уже опустела. Толпа умчалась в поисках спасения туда, где ночь еще оставалась черной. На мостовой валялись деревянные сандалии, шляпы, брошеные вещи. Пожар надвигался с трех сторон.

      Маса потрогал в кармане «браунинг», который взял с собой на всякий случай – но уж точно не на такой.

      – Господи, яви чудо! Пошли Своих белых ангелов-спасителей! – надрывалась богомолица.

      И вдруг – Маса не поверил глазам – в зазоре между двумя ближайшими домами, один из которых уже вспыхнул, а второй еще нет, возникло несколько фигур. Нет, не белых – черных, но то явно были спасители. Они начали очень ловко и быстро крушить баграми и кирками еще не загоревшееся строение – чтобы замедлить распространение огня. Командовал ими кто-то высокий, с белой повязкой на голове – будто с нимбом.

      Пожарные, это пожарные! Хоть кто-то в этом распавшемся мире думает не только о себе!

      – Сюда! Пожалуйста сюда! – закричал Маса.

      Человек в повязке оглянулся, подошел. Вблизи стало видно, что это не пожарный. За поясом торчал танто в ножнах из кожи ската, на белой повязке алел солнечный круг и было написано »[89]. Раз «гуми» и короткий меч за поясом – это якудза. Маса припомнил, что во времена его юности в Токио был клан с названием «Хиномару». Должно быть, расширил территорию или вообще перебрался в Иокогаму.

      Предводитель был молод, статен, густобров и горбонос – такому впору играть героев на сцене Кабуки. Он присел на корточки, попробовал сдвинуть обломок стены, покачал головой, крикнул своим:

      – Эй, все сюда!

      Подбежали остальные. Вожак скинул куртку с той же надписью, что на повязке. Тело у него было поджарое, мускулистое, всё в затейливых разноцветных татуировках. Самая большая – усатый единорог Кирин, поборник справедливости и враг всяческой неправды.