подобно мне, преследовал мечту,
прекрасным обликом сраженный.
А эта ручка расписная была рукой юнца
и грациозно обвивала шею девы,
которую так трепетно ласкал
сосуд влюбленный.
Стих 38
Вчера на площади базарной…
Вчера на площади базарной
я гончара лачугу посетил:
замес из вязкой, грубой глины
безжалостно он мял и колотил.
Тут ухом внутренним я услыхал
протяжный стон
и шепот, доносящийся из бездны:
«Я некогда была тебе подобна,
помягче обходись со мной, любезный…».
Стих 39
Гончарный круг отбрасывает тень…
Гончарный круг отбрасывает тень
и легким мраком мастерскую оттеняет.
Задумавшись, я наблюдаю гончара:
с каким искусством он
раствор приготовляет,
чтобы лепить кувшины и горшки
из разных качеств замечательных людей —
из грубых пяток странствующих нищих,
из нежных рук могучих королей.
Стих 40
Тогда я стал бродить в ряду гончарном…
Тогда я стал бродить в ряду гончарном,
высматривая тонкие секреты:
здесь каждый мастер пробовал на глине
свое искусство и семейные заветы,
но кое-кто из них никак узреть не мог,
поскольку виденьем не обладал, —
слой праха отошедших предков
гончарные круги незримо покрывал.
Стих 41
Одна лишь незначительная капля…
Одна лишь незначительная капля
из кубка вечно пьяного Саки,
пролитая как будто невзначай,
вмиг остужает жгучую печаль
и дарит сердцу запредельный рай.
Да будет славен Тот, кто это чудо сотворил
небрежным мановением руки
и снадобьем волшебным наши души исцелил
от мук меланхолической тоски.
Стих 42
Повыше чашу подними!..
Повыше чашу подними!
Держи ее как чашечку тюльпан
на празднике Навруза[18].
И если время для тебя когда-нибудь найдет
та, что луне подобна ликом,
глоток глубокий сделай триумфально
и знай, поблажек Время не дает:
тебя оно внезапно с ног собьет
без драматизма упреждающего крика!
Стих 43
От всякой жадности и зависти беги…
От всякой жадности и зависти беги,
и превращений чехарда
тебя пусть не тревожит.
Сменяется уродством красота —
а ты своею чашею владей
да локоном играй своей любимой.
Спектаклю бытия уже недолго длиться,
придет его конец неотвратимый.
Стих 44
Быть может, должен ты быть пьяным от любви…
Быть может, должен ты
быть пьяным от любви —
возрадуйся, Хайям!
Иль