– Но тогда от наших криков им уже будет мало пользы, – возразила Марина. – Справа от них скалы, под ногами ледопад, слева трещины. Чтобы спуститься в долину, им нужно будет возвращаться вверх по леднику, наверное, не меньше двух часов. А тут и солнце сядет.
– И какой леший их туда завел? Можно было бы попытаться провести их через ледопад, но до темноты тоже вряд ли успеем.
– Послушай, Дим, а тот парень, которого мы встретили полчаса назад, может быть, он из этой компании? На леднике, смотри, сколько ручьев и все со скользкими берегами. Вот там он и мог искупаться. Но ведь как-то умудрился спуститься?
– Ты умница, Маринка. А сделаем мы сейчас вот что: согласимся, что у нас с тобой прогулки без приключений не получилось. Это раз. Понятно, что у ребят наверху большие проблемы – это два. Разделимся на два отряда. Первый отряд – это ты. Второй отряд – это я. На ледник пойду я один. Ты постарайся догнать того мокрого парня и расспросить, может быть, узнаешь что-то интересное. Это три. Веди его в поселок, передавай привет Толику – главному геологу, и мою просьбу: направить четырех человек мне на помощь. Добром дело никак не кончится, видно невооруженным глазом. Это четыре и все.
Рассказ Марины
Вниз я шла быстро, потому что по тропе. Минут через двадцать увидела у реки нашего мокрого знакомого. Он сидел как куль на большом валуне и, кажется, спал. Или мне это показалось. Я ему покричала, помахала рукой, на что он не отреагировал.
Когда я подошла к нему совсем близко, то увидела, что он не спит, а просто сидит, уставившись глазами в одну точку где-то у себя под ногами. Рюкзак он сбросил; клапан у рюкзака уже почти просох и выглядел бледным, вылинявшим от долгого нахождения под солнцем. Я подошла к нему вплотную, пошевелила его за плечо. Тогда он очнулся, поднял на меня небритую и немытую физиономию. Глаза у него были красные и сильно слезились. Ясно, что обжег их на снегу, если шел без очков.
– Ты из той Группы, что сейчас идет по леднику? – спросила я.
Парень согласно закивал головой. Капюшон он опустил, его всклокоченная шевелюра показалась мне тоже мокрой.
– Откуда вы и сколько вас? – задала ему вопрос я, не соображая, что именно нужно спрашивать для пользы дела.
– Из Донецка, – просипел он в ответ. И замолчал.
– Так сколько вас? – попыталась я снова уточнить. – Ты не ранен?
Видимо, два вопроса сразу ему было трудно понять. Поэтому он ограничился ответом на второй:
– Нет.
– Сколько вас человек? – настаивала я, представив дикую картину, что я допрашиваю вражеского шпиона.
Он некоторое время соображал, потом выдавил из себя:
– Восемь.
Я мысленно прикинула: шестерых мы видели на леднике. Этот седьмой.