А.А.Блок 1902 (1880–1921)
Будет день, словно миг веселья.
Мы забудем все имена.
Ты сама придешь в мою келью
И разбудишь меня от сна.
По лицу, объятому дрожью,
Угадаешь думы мои.
Но все прежнее станет ложью,
Чуть займутся лучи Твои.
Несколько чаще встречается менее острый вариант, когда любовь представляется как «луч света» в серой и безрадостной повседневности, как некий талисмана, способный приподнять обладателя над мышиной возней и защитить его от разного рода напастей:
Н.П.Огарев 1844 (1813–1877)
Пускай жестоко жизнь играет мною,
Иль детски я играю ей:
Любовь меня возвысит над бедою,
Спасет из хаоса страстей,
Очистит дух святынею страдания,
И жизнь я вытерплю мою,
И горечь слез и тяжесть испытания
В ней за любовь благословляю.
Федор Сологуб (1863–1927)
Настроений мимолетных
Волны зыбкие бегут
И стремлений безотчетных
Пену мутную несут.
Сменой их нетерпеливой
Как душа утомлена!
Как тревогою ревнивой
О промчавшемся полна!
Лаской, негой, песней звучной,
О, волшебница любовь,
Задержи полет докучный
Исчезающих часов!
Оборви рукою нежной
Ту связующую нить,
Что из сердца в мир безбрежный
Я, безумец, вздумал свить!
Отгони своим дыханьем
Звуки жизни, жизни сны,
И повей очарованьем
Расцветающей весны.
Очаруй мой дух унылый,
Утомленный и больной,
Грезой девственной и милой,
Небледнеющей мечтой.
А.Н.Вертинский (1889–1957)
Я сегодня смеюсь над собой…
Мне так хочется счастья и ласки,
Мне так хочется глупенькой сказки
Детской сказки наивной, смешной.
Я устал от белил и румян
И от вечной трагической маски,
Я хочу хоть немножечко ласки,
Чтоб забыть этот глупый обман.
Когда человеку совсем плохо, он может ощущать себя заблудившимся в лабиринте жизни и желать любви как путеводной нити:
Федор Сологуб 1879–1907 (1863–1927)
Где ты, моя Ариадна?
Где твой волшебный клубок?
Я в лабиринте блуждаю,
Я без тебя изнемог. /…/
Много дорог здесь, но света
Нет, и не видно пути.
Страшно и трудно в пустыне
Мраку навстречу идти. /…/
Где ж ты, моя Ариадна?
Где путеводная нить?
Только она мне поможет
Дверь Лабиринта открыть.
С другой стороны, известно, что слишком хорошо – тоже плохо,