«Спустя двадцать дней заместитель председателя Совета Министров СССР Кирилл Трофимович Мазуров коротко пометил на бумаге: «Согласиться»26. Так началась эпоха в истории всего отечественного футбола – «Спартак» Бескова. Командировка тренера «сроком на один год» продлилась целых двенадцать – до 1988 года…
Спустя годы сам Бесков на вопрос, не пыталось ли «Динамо» отозвать его из этой «временной командировки», скажет: «Один раз пробовали, в 1980 году. Но я уже был тренером команды-чемпиона, готовил к Олимпиаде сборную, и без моего согласия не рискнули обойтись. А я не хотел, да и, если честно, не на кого было оставить „Спартак“…»27.
И действительно, к концу того олимпийского года, как заметит Сергей Микулик: «Отметив шестидесятилетний юбилей, он вступил в очередное возрастное измерение с „куражом“, какой, возможно, даже ему, при его-то всегдашнем высоком о себе мнении, не снился прежде. В фотоателье у метро „Сокол“ по-прежнему висел портрет его в полковничьей форме, но полковником он был теперь в отставке, полностью принадлежал „штатскому“ „Спартаку“ и переживал вместе с ним и со сборной самые оптимистические надежды, свой тренерский расцвет…»28.
Вопрос о продолжении действительной военной службы для Бескова был значим не только с материальной точки зрения – а она действительно давала «права, льготы и преимущества», впоследствии – военную пенсию. По-видимому, он по-настоящему гордился своим воинским званием. Как вспоминал Евгений Ловчев, «…в 78-м, когда мы уже выстроились в манеже Сокольников на тренировку «Спартака», Константина Ивановича отозвали к телефону. По возвращении он говорит команде:
– Знаете, зачем звали? Мне «полковника» дали!
Я тогда подумал: «Нам-то ты зачем это говоришь?». А для Константина Ивановича это было важно…»29.
И каждый год, по свидетельству Александра Хаджи, «…на Девятое мая Константин Иванович всегда приезжал на базу, надевал свой полковничий китель с орденами. Его в столовой поздравляли, дарили торт. В общем, устраивали праздник…»30. Однажды это даже обернулось забавным казусом: «И вот во время этой процедуры спускается в столовую игравший тогда в «Спартаке» Миша Месхи. Открывает, едва проснувшись, дверь и видит Бескова в кителе и орденах. Минутная пауза, и он со своим классическим грузинским акцентом пораженно произносит:
– Генералиссимус!..»31.
…О решающей роли в приглашении в «Спартак» Бескова московского партийного руководства и лично первого секретаря МГК КПСС Виктора Васильевича Гришина, его историческом разговоре с Андреем Петровичем Старостиным сказано немало. В частности, об участии отца в судьбе «Спартака» рассказывала дочь Гришина, Ольга Александрова: «По телевизору (Гришин – прим. автора) смотрел в основном новости и спортивные передачи. Очень любил футбол! „Спартак“ опекал, очень даже. Это в его книге есть: когда „Спартак“