– Женя Сидоров!.. Ну что за игрок!.. Ни рыба ни мясо, а баранина какая-то!..»180.
Охотно подшучивал над Гуляевым и сам Старостин. Евгению Ловчеву запомнилась такая история: «Однажды Гуляев в своем стиле давал установку перед матчем с „Торпедо“. Едем в автобусе, Старостин смотрит: Николай Алексеевич храпит. И тогда Николай Петрович встает, показывает на него и говорит: „Настройщик херов!“. Игроки под кресла едва не попадали – и матч выиграли…»181.
Анатолий Исаев припомнил, как «…однажды на сборах был смешной случай – Николай Петрович зашел к Николаю Алексеевичу, а тот спит с блокнотом и карандашом в руках. Чапай походил-походил вокруг и оставил записку: „Проснешься – зайди“…»182.
А Никита Симонян, рассказывая о Гуляеве, вспоминал, что «Николай Петрович Старостин не уставал удивляться его педантичности. Вот, скажем, идет игра «Спартака» с «Миланом» на Кубок УЕФА. Первый матч, состоявшийся в Сочи, спартаковцы проиграли. Повторная встреча – в Милане. «Можешь себе представить, – рассказывает Старостин, – в наши ворота сразу же влетает мяч. Я в сердцах говорю Гуляеву, сидящему рядом со мной: «Это ж надо, Николай Алексеевич, на первой минуте нам забивают!». «Нет, Николай Петрович, не на первой, – и, посмотрев на свой секундомер, – на тридцатой секунде второй минуты»…»183.
Показательна и запомнившаяся Валерию Винокурову реакция Старостина на очерк «Талант преданности делу». Журналист вспоминал: «Спустя несколько дней после того, как в еженедельнике «Футбол-хоккей» был напечатан мой очерк о Николае Алексеевиче Гуляеве, в одном из коридоров «футбольной власти» я столкнулся лицом к лицу с Николаем Петровичем Старостиным. Он шел мне навстречу, широко раскинув руки, и вместо приветствия вдруг заявил: «Вот уж никогда не думал, что у Кольки Гуляева есть талант». Поняв по выражению моего лица, что я готов резко возразить, Николай Петрович положил руку мне на плечо: «Ну, не обижайтесь, не обижайтесь, я ведь шучу». «Только, пожалуйста, никому этого больше не говорите», – попросил я. «Да уже успел сказать – брату Андрею. Увы, есть у меня такая слабость: ради красного словца не пожалею родного отца. Но больше, обещаю, грех на душу не возьму. А очерк-то ваш мне очень понравился. Взахлеб прочитал…»184.
Геннадий Логофет, с Гуляевым, надо сказать, абсолютно не ладивший еще с 1966 года и считавший, что раньше времени завершил карьеру именно вследствие личностного конфликта с тренером, заметив «А вот o Гуляеве ничего доброго вспомнить не могу…»185, утверждал, что в основе тренерских успехов Гуляева лежало исключительно везение: «Мы не раз спрашивали Старостина – как он может такого ограниченного человека в „Спартаке“ держать. А Николай Петрович отвечал: „Зато он как мул упрется, обязательно добьется своего и сделает результат“. Николай Алексеевич, на футбольном сленге говоря, фартовым был. Везло ему…»186.
Везение везением,