Под небом Парижа. Дана Делон

словно он хочет что-то сказать, но думает, стоит ли.

      – Именно поэтому я и не звонил, – неожиданно признается он. – Не хотел портить тебе веселье.

      Я замираю, теряясь, и не знаю, что ответить. Внутри меня опять просыпается дикая злость по отношению к нему. Ничего не могу с собой поделать! Так хочется накричать на него, сказать: «А я ждала! Ждала твоего звонка, хотела услышать твой голос, ты, трус!» Но я подавляю это желание изо всех сил. Стараюсь сохранять спокойное выражение лица, хотя ощущаю, как вспыхнули щеки от его признания.

      – Думаю, нам стоит молча доесть и вернуться к работе, – шепчу я хриплым голосом, он не слушается. Слишком сильны эмоции. Я снова берусь за еду.

      Алекс молча кивает и тоже опускает взгляд. Между нами ощущается напряжение, повисает недосказанность. Его кабинет не помогает в этой ситуации. Александр будто читает мои мысли и тихо говорит:

      – Столько воспоминаний… – Он замолкает, словно спотыкается о слова и жалеет, что произнес это вслух.

      – Я пойду работать, – подрываясь с места, сообщаю я.

      – Ты не доела.

      – Я больше не хочу, – на лету бросаю я.

      Общаться с ним сложнее, чем мне хотелось бы… Валентин прав, это как игра с огнем.

      Следующий час мы не разговариваем, а чтобы тишина не казалась гнетущей, Алекс включает музыку. Она шумит на фоне, заполняя пространство, в то время как мы с ним похоронены в бумагах.

      – Марион, время – одиннадцатый час… Давай доделаем остальное завтра.

      – Я только хотела предложить, у меня самой уже голова не варит.

      Я начинаю складывать листы, убирать их обратно в папки.

      – Брось, завтра все равно опять вытряхивать.

      – Нет-нет, я не хочу завтра утром начинать рабочий день с ухмылки Натали и ее нравоучений.

      – Оставь. – Алекс ловит мою руку и забирает из нее документы. – Плевать, что думают другие люди.

      Я поднимаю голову и смотрю ему прямо в глаза. Без каблуков я едва дохожу ему до плеча.