Я тешил себя только тем, что некоторое время буду находиться в одном доме с женщиной, которая никогда не станет моей, а в дальнейшем иногда встречаться с ней в обществе ее домашних по мере необходимости моего общества. Мне было горько от мысли, что для неё я только гость и врач, но, черт возьми, никогда в жизни я не был так счастлив как сейчас. Я закрыл глаза и мысленно произнес ее имя: Алиса.
– Вот вам и пробоина в борту ниже ватерлинии, доктор, – знакомый баритон вернул меня к действительности и поверг в совершенное замешательство, похоже, я произнес имя леди вслух. От ужаса я подскочил в своем кресле.
Капитан лежал, обернувшись в мою сторону, и, должен признать, что выглядел он значительно лучше.
– Сэр, гм, – пробормотал я, судорожно пытаясь выкрутиться из создавшегося положения. – Я не… вы не подумайте…
– Любовь, извините за банальность выражения, коварная штука, доктор Ранду, – перебил он меня, и я не уловил в его тоне гневных ноток. – Когда ты самоуверенно думаешь, что застрахован от такого рода переживаний, то вскоре идешь ко дну со всей наглой непобедимостью.
– Миссис Харрисон похожа на свою мать? – поддержал я его, подозревая, что речь идет о миссис Гуилхем.
– Нет, – сказал он с улыбкой. – Алиса – красавица, а ее мать не считалась таковой. Копна непослушных рыжих кудряшек, веснушки на лице. Как говорили, ничего особенного, обычная девчонка, а я боялся потерять свое отражение в ее взоре.
Капитан закрыл глаза. Я не посмел прервать паузу и смиренно ждал. Вскоре он заговорил опять, не открывая глаз, вызывая в памяти прошлое:
– Небеса послали мне это чудо в надежде, что я, испепелив себя прежнего покаянием и смирением, как птица Феникс воспряну из пепла собственных грехов, утешусь сторонним взглядом на счастье и покой той, что была мне так дорога. Но я пошел другим путем.
Гуилхем вновь замолчал, но я понял, продолжать он не будет. Слишком изранена душа, а воспоминания бередят его все еще воспаленные шрамы.
– Сэр, – проговорил я в нерешительности после длительной паузы. – Я ни в коей мере не собираюсь тревожить миссис Харрисон своими признаниями. Она любит своего мужа, а он боготворит ее. Простите, сэр, что позволил себе хоть на мгновение мечтать о вашей дочери.
Капитан открыл глаза и посмотрел на меня с сочувствием.
– Бросьте, доктор Ранду, – произнес он. – Не извиняйтесь за любовь. Любовь