– Да хоть палкой бей, только научи!
Кроме тканей набрали люверсы, застёжки, пряжки и прочую фурнитуру. В книжном магазине купили рулончик миллиметровки, в хозяйственном магазине – брезентовые вожжи и кожаные крылья для седла. Уже на выходе из магазина Ленуська очень почтительно поздоровалась с рослым плотным мужчиной:
– Здравствуйте, Жумагалей Ахмедович!
Я тоже приветствовал мужчину.
– Здравствуй, Лена, здравствуй, Юра – приветливо отозвался мужчина. В голове у меня включился сигнал «Это же директор школы»!
– Жумагалей Ахмедович – осторожно обратился я к директору – можно задать вам вопрос?
– Пожалуйста.
– Видите ли, мы с друзьями решили создать музыкальную группу, и нам было бы удобно репетировать в школе. Мы надеемся, что сможем представлять нашу школу на различных конкурсах.
– Интересная мысль. Я, пожалуй, соглашусь. Но нужно будет послушать ваш репертуар. Сами понимаете, что ваш возраст не позволяет вам исполнять некоторые песни.
– Мы это прекрасно понимаем, Жумагалей Ахмедович. Обязуюсь все новые композиции согласовывать с Вами или с тем, кому вы поручите курировать нашу группу.
– Серьёзный подход, Юрий. Чувствуется, что взрослеешь. Актовый зал вам подойдёт? Там есть будка киномехаников, где можно будет хранить инструменты и гримёрная.
– Отлично! Спасибо Вам, Жумагалей Ахмедович! А когда мы сможем к вам подойти?
– Зачем тянуть время? Я сейчас иду в школу, а вы можете после обеда подойти с инструментами. Я думаю, коллегам будет интересно вас послушать.
Директор приветливо кивнул и отправился дальше, а Ленуськи смотрела на меня как на инопланетянина:
– Юрка! Ты точно сумасшедший!
– Что опять не так?
– Юра, это же целый директор школы, а ты с ним разговариваешь как с папой!
– Ленуська, да не волнуйся ты так. Во-первых, я говорил с директором уважительно, он действительно очень достойный человек. А во-вторых, для всей школы он является как бы отцом. Ты не согласна?
– Да ну тебя, всё-то ты на правильную сторону вывернешь. Побежали, надо ещё ребят собрать, они-то ещё не знают, что им придётся петь перед самим директором.
В актовом зале школы, на низенькой сцене, разместилась новоявленная группа. Первый в жизни худсовет – это серьёзно, поэтому девочки отчаянно трусили, а мальчики старались делать это незаметно. Один я излучал оптимизм и спокойствие, что немудрено, с моим-то опытом:
– Ребята, самое страшное, что с нами может произойти – это неодобрение со стороны директора. Но он может не одобрить только плохие или глупые песни, а у нас таких нет, согласны?
Ребята судорожно покивали.
– Смотрите дальше: может не понравиться манера исполнения или уровень мастерства. Но в этом случае нам просто укажут на недостатки, и посоветуют, как их исправить. В конце концов, он понимает, что мы только что начали репетировать, и просто не отработали песни как следует. С этим тоже согласны?
Снова судорожные кивки, но напряжение на лицах поменьше.
– Значит