Я спустилась на этаж ниже и вошла в операционный блок. Навстречу мне попались медсестры с каталкой, на которой лежала прооперированная клиентка.
Я остановилась и внимательно осмотрела бандаж – он был хорошо наложен, но о результатах можно будет судить только спустя время.
Ненашева размывалась в предоперационной, делала это так тщательно, словно мылась на операцию, а не наоборот.
– Поздравляю с первой операцией в нашей клинике, Ульяна Борисовна, – сказала я, и она от неожиданности вздрогнула.
– Извините, я задумалась… спасибо, – вялым голосом отозвалась она.
– Прокручивали ход операции в голове?
– Да…
– Я тоже всегда так делаю. У вас хорошая техника.
– Спасибо… – и снова этот вялый голос, неужели так устала? Операция-то не такая сложная. – Мне сказали, что вы сами определите, каких клиентов я буду вести.
– Да, все верно. У нас принято, что врачи ведут тех, кого оперируют, и оперируют тех, кого ведут, мы редко отдаем клиентов, только в случае крайней необходимости – либо если вдруг что-то в лечении идет не по плану. Так что уже сегодня сможете планировать операции на следующие дни. И еще. Я привыкла, что к обходу врачи уже имеют свежие данные анализов и осмотров, так что смотреть своих клиентов вам придется сразу, как только приходите на работу.
– Я это поняла.
Ненашева уже закончила мыться и теперь комкала в руках полотенце.
– Как вас коллеги приняли? Все нормально?
– Да…
– Тогда идемте в административный корпус, я передам вам истории. Вы курите, Ульяна Борисовна?
– Что? А, нет-нет, я не курю, – выбросив, наконец, полотенце в корзину, поспешно ответила она.
– Я это не к тому, что считаю подобную привычку неприемлемой – сама курю.
– Нет, у меня нет вредных привычек, – каким-то ученическим тоном сказала Ненашева. – Я веду здоровый образ жизни, занимаюсь спортом.
– Спортом? Каким?
– Фехтованием. У меня первый взрослый разряд, я чемпионка области и серебряный призер первенства страны.
«Надо же… а нервы у тебя гуляют, вон и сейчас побледнела, на щеках румянец, как с мороза. Странно для спортсменки».
– С вами все в порядке, Ульяна Борисовна?
– Да… со мной все в порядке. – Сказав это, она выпрямилась, подняла подбородок и предложила: – Я готова, можем идти. – И у меня возникло ощущение, что идти она никуда не хочет, а делает это потому, что так надо.
Всю дорогу по длинному подземному переходу до административного корпуса я пыталась понять, почему меня нервирует эта девица. В ней не было ничего отталкивающего, наоборот – мягкая, почти неприметная внешность, светло-русые волосы, аккуратная короткая стрижка, плавные движения, негромкий голос. А я иду рядом с ней и буквально ощущаю, как во мне что-то переворачивается, а внутренний голос говорит: «Не верь ей, она не та, кем хочет казаться».
– Ульяна Борисовна, а вы уже переговорили