Закупившись суши, группа китайских туристов, в радостном волнении болтая между собой, идет к своему автобусу. Вслед за ними из торгового центра выходит растерянный русский мужик – шапка набекрень, глаза полны досадного удивления.
Говорит по телефону, обалдело поправляя головной убор:
– Нехерасе я дурак – зашел в «Ашан» за шампанским… Да какой там купил. Вспотел только: очередь. – Делает паузу и, застегиваясь, улыбается, прибавляет: – Зато кефира тебе взял. Скоро буду.
Успокаивается. Заканчивает разговор. Бежит куда-то.
Бегут куда-то. Хлопок! Все оборачиваются вправо: на тротуаре автостоянки пацаны взрывают петарды. Стихло. Облегченно выдохнули. Снова курят. Снова бегут. Входят и выходят.
Уже никто не замечает служащего с бело-красными тележками, и кажется даже, что так всегда было. И катится само по себе.
Две милых школьницы, судя по всему, давние подружки, класса, например, из пятого, обнялись, поцеловавшись в щеку:
– Ну, мне туда, – нехотя, но спокойно говорит темненькая, похожая на белочку, девчонка.
– А мне – туда, – показывает в противоположную сторону светленькая, с аккуратным носиком. Только что вышла из тепла, а щечки уже румяные на ветру.
Расходятся. Брюнетка берет маму за руку и так спокойно, что можно подумать, обреченно, идет к авто. Блондинка, накинув на себя капюшон, идет вправо: ей по трубе надземного перехода нужно перейти шоссе на другую сторону – к остановке. Там она обнаружит, что ей не хватает трех рублей на проезд, но и не подумает отчаиваться: объяснит случившееся какой-то доброй девушке, наверное, студентке, которая поможет мелочью.
Все у них будет хорошо. Но не у всех.
Мама и сын вышли из машины. Мама – женщина лет тридцати пяти, с опухшим то ли от невыносимой усталости, то ли от алкоголя, лицом, грязными волосами желтоватого цвета и глазами, в которые больно смотреть – настолько они печальны; и ребенок лет двенадцати, квадратноватое маловыразительное лицо и деревянистая походка которого не помогали определить его возраст точнее.
Мальчик, закутанный в нелепую фиолетовую куртку и такие же нелепые брюки полукомбинезона, заткнутые в сапоги, был на своей волне: не смущаясь обстоятельствами внешнего мира, его правилами и приличиями, он уверенно поднимал хабарики, разбросанные около входа в ТЦ: один за другим. Все происходило быстро и удивительно красиво: казалось даже, что это – не более, чем часть новогоднего выступления. В том, как ловко такой одеревенелый мальчишка складывался пополам, была своя магия. Завораживало и удивляло и то,