– Морс, ну не будь ты такой собакой! Я же за тебя переживаю!
Сразу после завтрака, воспользовавшись тем, что герцога осадили Одель с Винсенсией, я отправилась к нему в спальню, чтобы проведать вейра и сообщить радостное известие: уже скоро в его организме и следа от яда не останется.
И что вы думаете? Это животное недобронированное улеглось возле двери и явно не торопилось двигаться. Все, что я смогла сделать, – это чуть приоткрыть створку, полюбоваться на собачий зад и получить в ответ на ласковую просьбу: «Морсик, миленький, впусти меня», раздраженное движение хвоста, смахнувшего невидимую пыль с натертого до блеска пола.
«Оставь меня, сиротка, я в печали».
Должно быть, болезнь прогрессирует, раз он уже почти цитатами из иномирских фильмов изъясняется.
– И что же могло опечалить лучшую половину хальдага?
«Острое, болезненное разочарование в дружбе. И в людях».
– Да ну тебя! – Справившись с желанием плюнуть догу на задницу (тоже мне, любитель драмы), я уже спокойнее сказала: – Сегодня вечером я добуду кровь, а завтра ты получишь свой декокт. Доволен?
«Что, больше не боимся потерять сознание?» – съязвила эта… собака.
– Боялись, боимся и будем продолжать бояться, – сразу решила я расставить все точки над «е». – Поэтому кровь будем забирать у наин других хальдагов.
«А что же остальные цыпы? Тоже чересчур впечатлительные?» – фыркнул у меня в голове вейр.
– Остальные не цыпы, а курицы. Все, кроме Паулины, как ни удивительно.
И ведь я стопроцентно уверена, что Марлен и Одель девственницы. Девственницы жадные и трусливые. Вчера, когда выбирали для Польки украшение с саурином, Ротьер первая подскочила, чтобы поглазеть на браслет – белесые камни в серебристой оправе. Несколько бусин саурина струились с браслета в виде подвесок. В общем, идеальное для проверки украшение.
Стоило Одель его коснуться, как камни тут же окрасились в цвета небесной лазури. Марлен его тоже потрогала, в руках повертела, удивляясь, зачем Паулине понадобилось это украшение.
– Чтобы все видели, насколько у нас все серьезно с герцогом, – с гордостью проговорила наина, отвечая на мрачный взгляд ле Фэй победоносной улыбкой.
Винсенсия в то время крутилась в другой части магазина, и я тоже предпочла переместиться поближе к витрине, якобы озабоченная выбором драгоценностей для завтрашнего вечера.
Герцог же к тому моменту был настолько измотан многочасовым шопингом, что даже не смотрел, что мы там выбираем. Просто когда все колечки, сережки и брошки были расфасованы по бархатным мешочкам и коробочкам, велел ювелиру прислать ему чек.
Надеюсь, когда его получит, хальдаг не превратится в платинового блондина, иначе это будет явный закос под его величество.
«И как вы собрались кровь у них забирать? А зелье кто варить будет? Никак отравить меня надумали? Это тебя Тру надоумила? Признавайся, цыпа!» – распсиховался Морок.
– Ну