Вы отправляетесь в незнакомые страны… Две документальные повести о русских разведчиках XIX века. Владимир Фетисов

МИД России. Думаем, кроме официальных обязанностей драгомана (переводчика), Стремоухов поручил Пашино быть его негласным информатором. Получать сведения, так сказать, из первых рук, не приглаженных цензурой военного губернатора. Приведу письмо Пашино Стремоухову, содержание которого косвенно подтверждает эту версию.

      «Милостивый государь, Петр Николаевич! Имею честь донести вашему Пр-ству, что 21 числа февраля я приехал в Оренбург и на другой день представился начальнику края. Об этом моем представлении я не имею ничего особенно интересного сообщить Вашему Пр-ству, разговор мой с г. Крыжановским ограничился обыкновенными фразами. Засим, до сегодняшнего вечера я успел повидать почти всех влиятельных особ Оренбурга. Каждый из них, конечно, разговаривал со мною о делах наших в Средней Азии вообще и на Сыре в особенности. Приводя всё услышанное мною в систему, я теряю голову: до сих пор я имел некоторое представление, гадательное, конечно, о положении дел наших в Азии и о самих ханствах, теперь же все слилось в одно туманное пятно или в быстро вертящийся хромотроп (световой калейдоскоп, вид зрелища – В. Ф.), в котором все цвета сливаются; словом, здесь каждый говорит своё: партия Черняева – одно, Крыжановского – другое. Крыжановский, по моему мнению, знает настолько Азию, насколько успел сам познакомиться с нею во время поездки в Ташкент. С ним никто здесь ничем не поделится, просто по русской лени, а если Крыжановский сообщит кому-нибудь свое мнение или соображение, то тот непременно поддакнет, потому что это легче и выгоднее, ибо вслед за сим является к генералу просьба о каком-нибудь сынке или племяннике. Раболепие ужасное, хотя, по-видимому, Крыжановский его совсем не ищет и, однако, не замечает. Между новостями, только что полученными с Сыр-Дарьи, первое место занимает, конечно, поход Черняева против Бухары на выручку своего посольства; потом освобождение обывателями Туркестанской области всех невольников во славу русского Царя-Освободителя, между которыми большинство купленных туркмены и персияне. Это всё, конечно, Вашему Пр-ству будет известно официальным путем раньше настоящего моего письма. Более новостей, подтверждаемых официальными донесениями из Ташкента, здесь нет или, хотя, быть может, и есть, но до меня не дошли. Впрочем, еще одно; вчера Романовский делал смотр 4-м батальонам, выступающим в Ташкент на всякий случай. Теперь позвольте сообщить Вам кое-что о бедном Струве. Вчера вечером Д. И. Романовский со мною делал амикальный (дружеский – В. Ф.) визит бухарскому посланцу. В разговоре с ним, как с приятелем, он узнал, что г. Струве с компанией находится в самом городе Бухара заарестованными на том основании, что во 1-х у них не было письма к эмиру от государя, во 2-х, что в Оренбурге задержан его посол, отправленный с грамотами к Русскому двору, и в 3-х, что в России задержано до 700 человек бухарских купцов; г. Струве с 21 своим спутником и 7 русскими купцами, оставленными в бухарских владениях, по словам посла, не раньше будут освобождены, как по освобождении купцов бухарских и допущении