Критика того времени высоко оценила труд Петра Ивановича, назвав его «дельным и очень любопытным сочинением» и «бойким рассказом, живо передаваемыми впечатлениями». И, действительно, свои многочисленные встречи в пути с киргизами (казахами), Пашино описывает с юмором и нескрываемой симпатией к кочевому народу.
Приведу небольшой отрывок, ярко описывающий одну из таких встреч: «Подозревая в каждом русском знание медицины, они (киргизы, В. Ф.) приступили к вележевской фляжке с ромом и просили у него лекарства. Я играл при этом возложенную ими на меня роль толмача. Тот с злобною миною поднёс чарку больному. Лекарство это произвело неожиданное действие, – вдруг вся юрта превратилась в больницу, веселые рожи скорчились в болезненные и все, мужчины и женщины, изъявили непреодолимое желание излечиться от какой-то неведомой немощи. Имея впереди форт №1, мы расщедрились; чарка пошла в круговую. Мужчины выпивали, чмокали губами, морщились, качали головами и приговаривали: „джаксы apaк!“– хорошая водки. Женщины же чаркой делились со своими детьми. Компания скоро повеселела, а за юртою раздавалось уже киргизское пение».
В форт №1, ставший через год городом Казалинском, путники въехали на рассвете, но как оказалось комендант крепости уже встал. Приведя себя в порядок Пашино и Вележев отправились к нему представляться. Начальником форта в то время был Михаил Павлович Юний, известный всей России, герой обороны Севастополя, один из мужественных защитников Малахова кургана. Путешественники «были приняты по-русски, по-старинному». После бани обед, который «понравился бы и сытому, до какой же степени пришелся по вкусу он после двухнедельного говенья».
После обеда комендант устроил гостям нечто вроде экскурсии по своему хозяйству и показал диковинку – слона, обитавшего в помещении из сырца на самом берегу реки. Это был подарок бухарского Эмира русскому Императору, задержавшийся в пути.
История появления в Киргизской степи экзотического животного такова. После включения Ташкента в состав России британцы, пошумев, в конце концов, успокоились. Не мог смириться с этим лишь бухарский эмир Сейид Музаффар. Однако, понимая, что силой оружия отвоевать у русских Ташкент весьма проблематично, он попытался сделать это с помощью интриг.
Вначале бухарский властитель, не мудрствуя лукаво, потребовал передать Ташкент ему, на что Черняев, дипломатично объяснил, что это невозможно. Тогда эмир отправил в Петербург посольство, которое должно было добиться согласия русского императора на передачу