– Помяли тогу? – Непонимающе переспросил отец, приподнимая правую бровь. Затем он грустно улыбнулся. – Тебе, верно, привиделось это, когда ты болела. Никто не мял моей тоги. Впрочем, если тебе так хочется, я дам тебе свою старую тогу, которую больше не ношу, и ты сможешь мять ее в свое удовольствие, бедная моя девочка. Столько пережить в твои годы…
На следующий день Кассия спросила брата, каким было его наказание за помятую тогу отца.
– Какую тогу? – удивился Секст. – Ты же сказала, что расскажешь родителям про ключ, и мне пришлось вернуть его на место. Но все это пустяки, детские игры.
До этого разговора Кассии казалось, что эпизод с ее отказом участвовать в проделке Секста и угрозой рассказать о нем родителям, она придумала, находясь в подвале. Теперь она сама уже не понимала, что было выдумкой, а что правдой.
Для полного выздоровления потребовалось еще несколько дней. Страшные события ночи, проведенной в заточении, вспоминать не хотелось. Кассии стало даже казаться, что они полностью забыты. Но иногда, увидев на улице легионера или центуриона, девочка вздрагивала, даже не понимая природы своего безотчетного страха.
Впоследствии Кассия узнала, что гибель грозила в ту ночь всей семье. Но Фортуна оказалась милостива, и влиятельным заступникам удалось убедить нового префекта претория, Невия Сутория Макрона в непричастности Секста Кассия Пармского и его жены Луциллы к заговору Сеяна. Родители были освобождены из-под стражи, и в то же утро они забрали детей, проведших ночь в заточении в подвалах частных домов.
* * *
В восемь лет Кассия поинтересовалась у отца, откуда взялись их имена.
Разговор проходил в июле, в пустом триклинии. На столе стояли миски с козьим сыром и мелкими сочными оливками и глиняная чаша с обжаренными в меду финиками, начиненными грецкими орехами. Легкий завтрак, не требующий возлежания и суеты прислуживающих рабов.
Секст Кассий, не любивший облачаться в бесчисленные складки тоги и делавший это только перед выходом в присутственные места, был одет сейчас в легкую холщовую тунику. Устроившись поудобнее на трехместном ложе, он объяснял сидящей рядом с ним дочери, что они относятся к большому и знатному римскому роду Кассиев, а семья их происходит из Пармы – у них по-прежнему есть в этом городе дом, – поэтому мужчины после личных имен носят имя «Кассиус Пармензис», т.е. «Кассий Пармский». Есть и другие, более известные семьи этого рода, например Кассии Лонгины, Кассии Вары, Кассии Висцелины. Женщины рода чаще всего именуются просто Кассиями. Иногда к их именам добавляются такие эпитеты как «Старшая», «Младшая», «Первая», «Вторая» и т. д.
– Почему же я не только Кассия, но еще и Луцилла? – спросила девочка, поправляя поясок своей вишневого цвета туники из тонкого греческого