Наконец остыв и успокоившись окончательно, слав достал из кармана туесок. Открыл, подождал, пока вмиг зашипевший и «заплакавший» на свету светло-голубой кубик наполнит ёмкость водицей, и, не торопясь, смакуя каждый глоток – это тебе не на коняге глотать, – выпил, после чего ему значительно полегчало. Выполнив своё дело, туесок отправился в котомку, так как необходимость держать его в кармане уже отпала. Затем Благуша привёл себя в порядок одёрнул армяк, расправляя складки, пригладил разлохмаченные шалунишкой ветром вихры – и решил, что пора отправляться искать свободное местечко в людских вагонах.
По периметру стен снаружи грузовозов, на уровне пола, шли ограждённые перильцами узкие служебные дорожки, называемые боковинами, предназначенные для обхода вагонными сторожами на остановках вверенных Махине товаров. По ним-то и предстояло пройти.
Едва он с задней площадки ступил на ближайшую боковину, как тугой встречный ветер накинулся на него, как оголодавший зверь, едва не срывая волосы с головы. Привёл, называется, себя в порядок, усмехнулся про себя Благуша, цепляясь за перила, от которых ветер норовил его оторвать. Чтобы добраться до людских вагонов, нужно было миновать ни много ни мало аж шесть длиннющих грузовозов, и все вот под таким напором. Неудивительно, что ни одного сторожа не видно – кому ж охота так «проветриваться»? Но деваться было некуда, и Благуша медленно побрёл вперёд, перебирая руками по перильцам.
Когда он наконец добрался до цели, то успел основательно продрогнуть, несмотря на то что был одет в тёплый армяк. Как и у последнего грузовоза, у людского вагона сзади тоже имелась широкая металлическая площадка, а вот боковины отсутствовали за ненадобностью, позволяя вагону максимально раздаться вширь. Стуча зубами от холода, Благуша доковылял до торцовой дверцы и дёрнул за ручку. Дверца не поддалась. Нужно было как-то привлечь внимание, ежели он не хотел тут околеть, поэтому Благуша повернулся спиной и несколько раз лягнул дверцу каблуком сапога. Грохот вышел знатный, глухой бы услышал, так что долго ждать не пришлось – дверца лязгнула, открываясь, и перед Благушей предстал низкорослый манг в зеленом служебном армяке – вагонный смотритель.
– Безбилетник, песок в колёса! – радостно, во весь голос объявил смотритель, словно приглашая всех седунов вагона присоединиться к его нежданному веселью. – Ну, входи, бедолага!
– Сам ты безбилетник, оторви и выбрось! – хмуро парировал Благуша и полез в кошель за бабками – Опоздал я на Махину, только что на конягах догнал, и то насилу.
– А, так ещё и коняги с тобой! А где ж ты их спрятал, песок в колёса, грузовозы ведь уже все закрыты?
Вот дудак, удивлённо подумал про себя Благуша. Как только таких дудаков в смотрителях держат? И нехотя прояснил, на его взгляд, очевидное:
– Коняги на этом… Вот! На Тополином полустанке остались. Сколько