Единожды присягнув!. Олег Васильевич Фролов

то, что я сказал Шнайдеру только что. Если же Гарт спросит о том, чью визитку я показал, это также будет доказательством, но в этом случае я должен буду назвать того, чья эта визитка. И я отвечу: Тейлор. А как я объясню, откуда у меня визитка Тейлора? Скажу, что он сам мне ее дал во время разговора. Зачем? Чтобы я мог связаться с ним в любое время, если понадобится. Он, даже, если и попытается все это отрицать, не сможет это доказать. Я буду настаивать на том, что разговаривал с ним один на один, а раз нет свидетелей, то нет и доказательств, кто из нас прав. И потом, Тейлор уже давно занимается в моей компании перспективными рынками, так что вполне мог бы задать мне вопрос о Латинской Америке… И то, что я сегодня поручил ему проработать новое перспективное дело есть косвенное доказательство этого. Кроме того, он достаточно умен и осторожен, чтобы портить отношения со мной, он же понимает, что я могу его уволить. Да и его возраст вряд ли позволит найти достойную и устраивающую его работу…»

      XXIV

      «А, если мне будет задан вопрос о том, когда состоялся этот разговор? Четыре дня назад я вызывал Тейлора к себе в кабинет, это не может не подтвердить миссис Нортон, мне нужно было уточнить у него сведения о деятельности одной из компаний-конкурентов. Этого он отрицать тоже не может. Вот, к этой встрече я и привяжу вопрос относительно Латинской Америки. А на вопрос, почему я сохранил, а после разорвал визитку, ответ простой: оставил, чтобы еще раз все взвесить, взвесив, решил, что она мне не нужна, я не собираюсь звонить Тейлору. Да и я ее при первой возможности сегодня же уничтожу и никто, кроме меня и Шнайдера не сможет рассказать, что было на визитке. Я ее использовал, чтобы предоставить возможность Шнайдеру прочитать то, что я на ней написал. А написал я, что у меня есть подозрение, что наша встреча находится под контролем, и истинную причину встречи я назову ему в другом месте, когда мы избежим наблюдения».

      – Вы о чем-то задумались? – прервал его размышления Шнайдер.

      – Да, вспомнилось кое-что…

      – Что именно?

      – Да так, кое-что… В общем, не важно, – Петр взял бутылку. – Я налью вам виски?

      – Не возражаю, – кивнул собеседник. – А я вам…

      – О’кей! И давайте выпьем за то, чтобы наши воспоминания были исключительно позитивными.

      – Вы верите в это? – Шнайдер посмотрел на него.

      – Нет, – честно признался Петр, – но хотел бы. А вы разве нет?

      – Конечно, да!

      Они снова выпили: Петр коньяк, Шнайдер виски.

      Так время от времени выпивая, и не забывая плотно закусывать, они вели разговор на различные темы, что вполне соответствовало той цели, которую назвал Петр собеседнику.

      «Пора переходить к реализации задуманного, – часа через полтора решил Петр, – Те, кто за нами наблюдают и, возможно, слушают, уже привыкли, что мы просто пьем и болтаем… Да и сами наблюдающие вряд ли обходятся без употребления спиртного: в ресторане это невозможно, так как будет сразу заметно….Значит, их внимание чуть-чуть да притупилось и среагировать правильно они моментально они не смогут… Получается, что у меня и Шнайдера есть несколько минут, чтобы постараться,