– Подготовка твоих бойцов в корпусе мне понравилась. Так и напишу в отчёте.
– Ну, скоро придётся попрощаться с корпусом… Летом, наверное.
– А что такое?
– Михаил Васильевич предложил мне стать его заместителем.
– О, заместитель наркомвоенмора! Почётная и ответственная должность. Фрунзе, видимо, надеется на тебя.
– Да, мы с Михаилом Васильевичем прошли вместе непростой путь и хорошо узнали друг друга.
– Стало быть, теперь у тебя появится возможность воплотить в жизнь предложение, которое ты озвучил на совещании комсостава ещё два года назад. Помнишь, оно касалось преобразования ядра кавалерии в автобронетанковые подразделения?
– Эх, жаль, что тогда из-за противодействия Ворошилова и Будённого этот план так и не был принят! Ведь ясно как божий день: будущее за машинами, за танками, а не за лошадью!
– Ясно-то ясно, но кавалеристу, который на лошади сделал себе карьеру, который о кавалерии знает всё, а о машинах ничего, не хочется расставаться с насиженным спокойным местом.
– Смело говоришь, Михаил! Сейчас такой период, что борьба за власть продолжается, только не между противниками, а среди своих. Я бы выразился точнее – между бывшими своими.
– И ты смело говоришь, Григорий! Что ж, желаю удачи на новом посту! – Комнин встал и протянул руку.
– И тебе успехов! – ответил, пожимая протянутую ладонь, Котовский.
Не ведал Михаил, что видит знаменитого командира в последний раз.
– Разрешите, Михаил Константинович?
В дверях показался Соломон, из-за его спины выглядывала девушка.
– Заходите, ребята!
– Вот, познакомьтесь, это моя невеста.
– Фаня, – поклонилась она.
– А я Михаил.
– Знаю. Много о вас слышала.
– Конечно, есть от кого! – пошутил Михаил, внимательно разглядывая избранницу Соломона.
Девушка была необыкновенно хороша, но не той чисто славянской красотой, а с примесью восточной резкости, чернявости и большеглазости. Открытое, с правильными чертами лицо, прямой нос и пронзительный взгляд чёрных глаз сразу выделяли её из многих ровесниц и вызывали к ней неподдельный интерес.
«Не зря Соломон так долго тянул с выбором», – подумалось Михаилу.
– Вот… мы хотели… поговорить, – начал, запинаясь, Соломон.
– Да-да, – перебил его Комнин, – разрешите, я задам несколько вопросов? Фаня, если вопреки воле родственников вы выйдете замуж за Соломона, чем вам это грозит?
– Видите ли, Михаил Константинович, я родилась и выросла в довольно замкнутой еврейской