По молодости, еще в России, Петя был серьезным человеком: занимался рэкетом и другим насильственным бизнесом. Но после недолгого периода героиновой зависимости злоба (по его собственным словам) ушла. Радикально изменившись, он отошел от прежних занятий, а напоминанием о былой жизни осталось лишь увлечение боевыми искусствами.
Чел нигде конкретно не жил – на любом из многочисленных иерусалимских флэтов всегда был готов для него и стол, и дом. Бо́льшую же часть времени он обитал в Лифте – заброшенной деревне, построенной в незапамятные времена на склонах глубокой долины у въезда в Иерусалим.
Последние законные обитатели Лифты – арабы – вынужденно покинули жилища во время израильской Войны за независимость (известной также в арабском мире как «Катастрофа»). Если бы каменные дома могли гореть, уходящие жители наверняка бы их сожгли. А так, перед уходом они лишь пробили в каменных крышах и полах своих домов огромные дыры: по одной сквозной дыре в центре каждого помещения.
За прошедшие после ухода хозяев полсотни лет некогда величественные дома с могучими стенами из иерусалимского камня сильно обветшали. Построенные даже не на века – на тысячелетия, – эти дома, покинутые хозяевами, начали быстро, истерически разрушаться. Уход людей, служивших «душой» жилища – своего рода «духовная смерть» дома. После нее – только распад.
Но были те, кто, сами того не ведая, противостояли распаду: населяя более-менее сохранившиеся дома, в Лифте обитала целая колония – несколько десятков человек – из тех, кого не устраивала предписанная обществом жизнь. Лифта превратилась в город-сквот, и власти боролись с «захватчиками», проводили рейды, жгли вещи. Но домов было много – сквоттеры устраивали тайники, прятались, а после ухода полиции возвращались к привычной жизни.
Быт был налажен: зимой грелись, топя камины (в толщах стен сохранились дымоходы) или разводя костры прямо на полу: зияющие оконные и дверные проемы, а также дыры в полах и крышах гарантировали приток воздуха и вытяжку дыма. За пищей поднимались в Иерусалим и добывали ее кто как мог – бывало, и воровством. Прикармливали бродячих собак – животные обитали здесь наравне с людьми.
Имелся родник: вытекающий из пещеры ручей падал в античный, иерусалимского камня бассейн. Там можно было набрать воды и помыться (среди «лифтян» имелся легендарный человек, который мылся лишь, когда, будучи под кайфом, нечаянно падал в бассейн).
К лифтинскому источнику спускались и обыкновенные жители Иерусалима: их притягивала увековечившаяся атмосфера библейских времен. Религиозные евреи совершали ритуальные омовения, молодежь приходила искупаться и пообщаться.
В Лифте неоднократно наблюдались аномальные явления. Место было сродни «зоне» из «Пикника на обочине», и тамошние обитатели чувствовали себя продолжателями дела сталкеров. Однажды Макс лично видел «черный луч», на который указал