– Я думаю, Михаил Афанасьевич, что вам лучше всего было бы поехать писать сценарий “Мертвые души” куда-нибудь на завод.
Установилась неловкая пауза. Забавный бес замелькал в глазах Михаила Афанасьевича, и он мягко сказал:
– Отчего же на завод? Лучше бы в Ниццу».
Но Булгакова, конечно, никуда не выпустили. Фильм так и не был поставлен…
Илья Вениаминович Вайсфельд дружил с Арсением Александровичем Тарковским. И знал, что я очень люблю стихи Тарковского. Поэтому однажды он познакомил меня с великим поэтом. Вайсфельду очень нравилось, как я читаю стихи, и он попросил меня прочесть Арсению Тарковскому какие-нибудь его стихи. Самому Илье Вениаминовичу очень нравилось стихотворение «Жили-были», строчки из которого «Гости что-то стали редки в девятнадцатом году» он мне часто цитировал…
Но я прочитал Арсению Александровичу другое его стихотворение. Одно из самых моих любимых:
Меркнет зрение – сила моя,
Два незримых алмазных копья;
Глохнет слух, полный давнего грома
И дыхания отчего дома;
Жестких мышц ослабели узлы,
Как на пашне седые волы;
И не светятся больше ночами
Два крыла у меня за плечами.
Я свеча, я сгорел на пиру.
Соберите мой воск поутру,
И подскажет вам эта страница,
Как вам плакать и чем вам гордиться,
Как веселья последнюю треть
Раздарить и легко умереть,
И под сенью случайного крова
Загореться посмертно, как слово.
– А вы знаете, – спросил у меня Арсений Александрович, – что у меня есть еще один финал этого стихотворения?
И под сенью случайного крова
Догореть и затихнуть, как слово.
После смерти своего сына Андрея Арсений Александрович пришел во ВГИК. Показывали фильм Андрея «Ностальгия» 1983 года. И мы, студенты, и Арсений Александрович смотрели этот фильм в первый раз.
Впечатление от этой встречи я записал еще тогда, в 1987 году. Мне даже удалось опубликовать заметку в «Спутнике кинофестиваля» – это издание выходило на Московском международном кинофестивале.
Михаил Дегтярь, студент
сценарного факультета ВГИКа
Его ждали. Было непонятно, как он войдет: столпотворения такого актовый зал ВГИКа не видел уже давно. В креслах сидели по двое, в проходах стояли в четыре ряда, счастливцы висели на подоконниках и лежали на авансцене – взрывоопасная плотность…
Только что погас экран, и тот, кого мы ждали, должен был появиться минут через двадцать – он тоже смотрел этот фильм, фильм Андрея Тарковского «Ностальгия», смотрел параллельно с нами в другом зале, но с отставанием на одну часть.
Для истинных любителей поэзии