Куратор сверлила его взглядом, сверлила, сверлила, да и вздохнула.
– Господин Файт, я вижу, что в библиотеке все на своих местах и пространство не пострадало…
Как это не пострадало?! А я?! Я-то пострадала! Про меня-то забыли!
Безмолвные обращения ведьмы остались публикой проигнорированы.
– …я зачистила остаточные следы энергетического всплеска, пройдёмте в мой кабинет, продолжим разговор уже там.
И госпожа Мэдхали сопроводила свои слова показательным жестом. Рукой в преподавательском защитном костюме (из лаборатории, видимо, к нам спешила) показала на выход из библиотеки.
Файт все той же немой, непроницаемой глыбой, не меняя ни взгляда, ни положения тела, двинулся прочь.
Куратор с облегчением – да, да, с этими аристократами, на все свои части особенными, одни сложности, – проводила его синими, как кобальтовые корунды, глазами и вышла следом, так и не задав мне положенных при подобных ситуациях вопросов.
В целом, я не была удивлена.
Файта за его выходки вообще крайне редко наказывали, даже выговоров не делали, одной беседой он, как правило, и отделывался.
Может, потому и оборзел в дупелину.
От дальнейших рассуждений меня отвлекли возвращение смотрительницы библиотеки Нирочки и повалившие следом за ней взбудораженные студенты.
– Лина, ты как? – сочувствующий взгляд женщины говорил больше длинных слов.
– Мы победили, – хмыкнула я, стремясь поскорее выкинуть из головы Его Бешенство и мысли о том, что же он-таки имел ввиду, тыча в меня обвинением о разрыве с невестой.
– Судя по виду господина Файта, это спорное утверждение, – деликатно отметила смотрительница.
– Если бы о происходящем мы судили по физиономии Его Злейшества, мир представлял бы собой крайне неприятное место существования, – легко отмахнулась я.
– Уверена, он не настолько плох, моя дорогая, – Нирочка, святая душа, всегда радела за добро и свет в наших изъеденных эгоизмом сердцах, намеренно ли или бессознательно упуская тот факт, что дети – цветы жизни… их или в землю, или в воду.
– Правильно, он гораздо хуже, – последнее слово ведьмы!
Дальнейшее течение воскресного дня шло своим чередом, минуя острые ощущения и головокружительные воспоминания.
Большую часть времени я была занята сначала поиском, а потом выдачей первому курсу смешливых ведьмочек литературы по спецпрактике у господина Экрю. Девчонки пришли ко мне с одним списком необходимых книг, но я уже знала этот ход преподавателя троянским конем: ничего толкового они в той макулатуре не нашли бы, и на предстоящем практикуме Экрю знатно проехался бы по их самооценке.
Из года в год одна и та же история.
И потому… Подложить свинью вредному преподавателю я не посчитала большим свинством и сразу же поделилась с ведьмочками опытом своего курса. Попросила их показать вопросы к практикуму, они пусть и отличались от тех, что