Весь июнь Гитлер, пребывавший в нерешительности, ездил по стране. Четырнадцатого июня он даже встретился в Венеции с Муссолини, хотя этот визит ничего не дал. После этого фюрер продолжил поездки по Германии, несколько раз встречался и разговаривал с Герингом, Гиммлером и Геббельсом. Двадцать первого июня он посетил Нойдек, где военный министр фон Бломберг дал ему ясно понять, что он сможет рассчитывать на поддержку армии только в случае уничтожения СА как политической силы. То же самое вскоре подтвердил и старый маршал Гинденбург: в случае, если Гитлер окажется не в состоянии обуздать своих штурмовиков, армия займется этим сама. Фюреру было о чем задуматься, но в течение нескольких дней, последовавших за этим предупреждением, он продолжал колебаться. Принятие же решения ускорила поступившая к нему вскоре двойная информация от гестапо и от «Центра исследований»: из докладов агентов и стенограмм прослушанных разговоров следовало, что Рём собрал своих людей вокруг Берлина для осуществления скорого государственного переворота. И вроде бы даже договорился со Шлейхером и Штрассером, которых Гитлер ненавидел, о формировании нового правительства после захвата власти. Чтобы информация выглядела более достоверной, Гиммлер и Геринг добавили подробностей: фон Шлейхер должен был стать канцлером, Штрассер – министром экономики, Рём – военным министром, Теодор Кронейсс[124] должен был вместо Геринга возглавить Министерство авиации, а принц Август Вильгельм в звании регента стал бы гарантией для монархистов. Наконец, заговорщики якобы заручились поддержкой Франции для исполнения своего замысла…
Этот доклад, в котором были умело смешаны правда и ложь, также получили разведслужбы рейхсвера. На самом же деле не существовало никакого союза между Рёмом,