– А можно я пойду с вами, прямо сейчас?
– Нет!
Я хотел было начать спорить с ним, уговаривать, просить, но Старки схватил меня за шиворот и почти оторвал от земли. Мне показалось, что он отшвырнет меня как котенка или заорет мне прямо в лицо.
– Найди нормальных людей, таких, как ты. И делай, что я тебе сказал: уходи с ними на север. Пойдешь за нами – пеняй на себя. Больше я тебе не помощник.
Я не стану вразумлять ребят, если ты вдруг покажешься им опасным.
– Поэтому мне нельзя с вами?
– Поэтому тоже. – И Старки отпустил меня.
Я понял, что люди на грузовиках не военные. Военные бы так не поступили. Американские солдаты не бросили бы меня. Военные не могут быть так одеты: да, они в форме, но у всех разной длины волосы, у некоторых отросли бороды. И оружие они держат как попало, и много еще чего. Рюкзак у Старки почти как мой школьный. И возрастом они как мой отец, а то и старше.
Только мне-то с этого что? Ни один из них не повернулся, ни один не воспринял меня всерьез – даже Старки. Они просто бросили меня одного и ушли.
4
Очень осторожно, стараясь не выдать своего присутствия, я пошел за грузовиками.
Машины проехали сначала один квартал, потом второй, в третьем остановились. С грузовика спрыгнул один из мужчин и пошел на разведку. Перекресток впереди был заблокирован: расчистить его не получилось бы даже грузовиками. Нет, можно, конечно, по одной оттаскивать машины, но проезд все равно завален кучей обломков высотой в трехэтажный дом. Солдаты повыскакивали из машин, долго спорили о чем-то, кричали, размахивали руками, показывали пальцами то на улицы, то в карты – а может, это были не карты, а снимки города с воздуха. Они искали проезд.
Я спрятался на остановке на противоположной стороне улицы и оттуда наблюдал за ними, стараясь смотреть и по сторонам тоже, но охотников пока не было. Сегодня они не высовывались. А я все равно никак не мог избавиться от ощущения их присутствия: казалось, что они следят за мной, наблюдают, держат в поле зрения.
Ветер понемногу стих, и повалил снег – мелкий, густой, он укрывал землю безмолвным одеялом. Небо затянули свинцовые тучи. У меня затекла шея, занемело лицо, и страшно замерзли ноги.
Огромного диаметра колеса с широким рисунком протектора оставили в снегу глубокие борозды. Грузовики были явно новыми, все металлические детали блестели свежей полировкой, только капот и верхняя часть брезента были неровно покрыты белой краской, будто их наспех залили из пульверизатора, чтобы замаскировать машины.
Люди в форме продолжали выяснять отношения. Вслед за водителем первого грузовика, водитель второго залез на крышу такси и рассматривал проезд, на который тот ему показывал. Наконец все расселись по местам, и первый грузовик очень медленно двинулся вперед, прямо на каменные завалы и искореженные машины, хотя с моего наблюдательного пункта казалось, что проехать