– Спасибо, вы меня утешили! – ответила я с облегченным вздохом, как будто он похвастался своими успехами в гольфе.
– И тем не менее я предпочитаю долгие прогулки на природе, пешие или конные, а также многочасовые заплывы, как сегодня утром. Вот видите, мои удовольствия подчинены строгой иерархии.
– Мои тоже, – солгала я.
И отошла к камину, якобы спеша поворошить поленья, чтобы оживить угасавшее пламя.
– Почему вы мне об этом говорите? – холодно спросила я.
– О чем, простите?
– Почему вы рассказываете мне такие интимные вещи, ведь мы с вами совсем незнакомы.
Он отвернулся, задумчиво помолчал, потом серьезно взглянул на меня:
– Для меня это очевидно…
– Для меня – нет.
– Мы ведь нравимся друг другу, верно?
Наступил мой черед спрятать лицо и сделать вид, будто я размышляю, перед тем как взглянуть ему в глаза.
– Да, вы правы, это очевидно.
И мне почудилось, будто в этот миг – и на все последующие годы, подаренные нам судьбой, – воздух, окружавший нас, волшебно переменился.
Внезапно эту идиллию разорвало пронзительное дребезжание дверного звонка. Он поморщился:
– Это мой шофер…
– Уже?
Какие же удивительные сюрпризы готовит нам жизнь: в полдень я еще не знала этого человека, а сейчас, в сумерках, мне было невыносимо тяжко расставаться с ним.
– Нет, Вильгельм, вы не можете уйти так…
– В этом халате?
– В халате, не в халате – вы не можете просто взять и уйти.
– Я вернусь.
– Вы обещаете?
– Клянусь вам.
Он поцеловал мне руку, и это мгновение затмило все предыдущие двадцать три года моей жизни.
Когда он переступал порог, я сказала ему вслед:
– Полагаюсь на вас, иначе мы больше не увидимся, ведь я даже не знаю, кто вы.
Он с улыбкой сощурил глаза:
– Вот это-то и прекрасно: вы меня не узнали.
И прикрыл за собой дверь.
Я не захотела смотреть, как он уезжает, – так и осталась сидеть без сил, в глубине темной комнаты.
Оглушенная случившимся, я не придала значения его последней фразе, зато ночью, перебирая одну за другой все минуты нашей встречи, задумалась над этими словами: „Вы меня не узнали“. Разве мне уже приходилось его видеть? Нет, я бы непременно запомнила человека, наделенного столь замечательной внешностью. Может, мы жили рядом в детстве? Да, скорее всего так: детьми мы играли вместе, а потом выросли. Он меня узнал, я его нет, этим все и объяснялось.
Так кто же он?
Я долго рылась в памяти, но не нашла в своем прошлом никакого Вильгельма… И потому лихорадочно ждала его возвращения.
На следующий день он предварил свой приход телефонным звонком, спросив, можно ли прийти к чаю.
Когда он появился, меня буквально ослепил его вид: элегантный блейзер, рубашка из тончайшей ткани, дорогие туфли