Торопливо распахивая шкафы и выдвигая ящики комодов, я вспоминала всю эту сцену. Что же со мною приключилось? Я вела себя как авантюристка, льстила ему, поощряла, распаляла… да, прямо-таки вынудила его к ухаживаниям… Во мне проснулось страстное желание понравиться, оно пронизывало все мои слова, все жесты и взгляды, побуждая превратить нашу беседу во флирт. Сама того не желая, я установила между нами атмосферу эротического притяжения, вошла в образ доступной женщины и позволила ему проявить недопустимую вольность в обращении со мной; к счастью, в последний миг он вспомнил о приличиях и отреагировал должным образом.
Содержимое шкафов привело меня в полное уныние. Мало того что я не нашла в них никакой мужской одежды, но и все остальное решительно не подходило моему гостю по размерам. Вдруг мне пришло в голову подняться наверх, в комнату моей служанки Маргит, которая отличалась высоким ростом и дородной коренастой фигурой; пользуясь ее отсутствием, можно было позаимствовать что-нибудь из ее вещей.
Вспотев от волнения, я вытащила из ее сундука самую широкую одежду, какая нашлась, спустилась вниз и крикнула сквозь дверь ванной:
– Мне стыдно признаться, но это просто ужасно: я могу предложить вам только халат моей служанки.
– Сойдет и халат.
– Вы так говорите, потому что еще не видели его. Я жду вас в гостиной.
Когда он спустился по лестнице, облаченный в этот просторный наряд из белого ситца, с кружевцами на вороте и обшлагах, мы оба расхохотались. Он-то смеялся над своим нелепым видом, я же больше от смущения, ибо эта женская одежда, в силу контраста, подчеркивала его мужественный облик. Меня волновали его большие руки, длинные ноги.
– Могу ли я позвонить?
– Да, телефон вон там.
– Что мне сказать шоферу?
Удивившись тому, что он собирается говорить с шофером, а не с кем-то из родных, я не сразу поняла вопрос и ответила невпопад:
– Скажите, что ему будут здесь рады, а также угостят чаем.
Вильгельма одолел такой смех, что ему пришлось сесть на ступеньку лестницы. Я пришла в восторг оттого, что мои слова развеселили его, хотя и не понимала причины. Слегка успокоившись, он объяснил:
– Простите, мой вопрос означал совсем другое: какой адрес я должен назвать шоферу, чтобы он за мной приехал?
– Вилла „Цирцея“, дом два, улица Рододендронов, Остенде.
Стремясь взять реванш и доказать, что меня тоже хорошо воспитали, я оставила его у телефона и удалилась в кухню, где начала греметь посудой, чтобы он не думал, будто я подслушиваю его разговор, более того, даже стала что-то насвистывать под звон чайников, ложек и чашек.
– Вы готовите чай так звучно, что вам позавидовал бы симфонический оркестр.
Вздрогнув от неожиданности, я повернулась и обнаружила своего гостя на пороге кухни.
– Вы дозвонились родным? Успокоили их?
– Они и не думали волноваться.
Мы вернулись в гостиную с чайником и второй порцией бисквитов.
– Скажите, Эмма, а вы сами пишете?
– Почему вы спросили?