Но истинным «ремеслом» Теда, как заметила Марион, был систематический поиск и соблазнение самых хорошеньких и самых несчастных молодых матерей среди преподавательских жен; иногда его жертвой становились и студентки, но более легкой добычей были молодые матери.
– Поэтому-то мы все время и переезжали с места на место, – сказала Марион Эдди.
В университетских городках жилья внаем было предостаточно; всегда кто-нибудь из преподавателей находился в академическом отпуске, и разводы случались довольно часто. Единственным обиталищем Коулов, в котором они задержались сколь-нибудь долго, был фермерский дом в Нью-Гемпшире, куда они приезжали на школьные каникулы, на лыжные прогулки и на месяц или два каждое лето. Этот дом, сколько Марион себя помнила, принадлежал ее семье.
Когда мальчики погибли, Тед предложил уехать из Новой Англии и от всего, о чем Новая Англия им напоминала. Восточная оконечность Лонг-Айленда была главным образом летним пристанищем и местом проведения уик-эндов для ньюйоркцев. Для Марион будет легче не общаться с ее старыми друзьями.
– Новое место, новый ребенок, новая жизнь, – сказала она Эдди. – По крайней мере, так это задумывалось.
Марион вовсе не удивилась тому, что любовные приключения Теда не прекратились, после того как они уехали из Новой Англии с ее университетскими городками. Напротив, его измены даже стали чаще чисто количественно, хотя страсти в них не прибавилось. Для Теда любовные приключения были своего рода наркотиком, на котором он «сидел». Марион заключила сама с собой пари: что в конечном счете окажется сильнее в Теде – его потребность соблазнять или его приверженность к алкоголю. (Марион делала ставку на то, что Тед с большей легкостью откажется от алкоголя.)
У Теда, рассказала Марион Эдди, соблазнение всегда длилось дольше, чем сам любовный роман. Начиналось все с обычных портретов – обычно матери с ее ребенком. Потом мать позировала одна. Потом она позировала для ню. И в самих ню обнаруживалась предопределенная динамика: невинность, застенчивость, развращение, позор.
– Миссис Вон! – оборвал ее Эдди, вспомнив пугливые повадки маленькой женщины.
– Миссис Вон в настоящее время проходит стадию развращения, – сказала ему Марион.
Миссис Вон оставляла на подушке непропорционально сильный по сравнению со своими размерами запах, подумал Эдди, а еще он подумал, что с его стороны было бы неблагоразумно, даже нескромно сообщать Марион его мнение о запахе миссис Вон.
– И вы все эти годы оставались с ним, – с отчаянием в голосе сказал шестнадцатилетний парень. – Почему же вы не ушли от него?
– Мальчики любили его, – объяснила Марион. – А я любила мальчиков. Я собиралась уйти от Теда, когда мальчики закончат школу и разлетятся из дома. Ну, или после того, как они закончат колледж, – добавила она с меньшей уверенностью.
Эдди заел