Перелыгин осторожно поглядывал на Тамару. Теперь она рушила его прежние представления о здешней жизни. Их глаза часто встречались. Ей нравилось, что Егор смотрит прямо и его глаза не бегают по сторонам.
Наконец дошло до главного блюда. Тамара вошла с большим подносом, по-восточному держа его на согнутой руке у плеча, и выглядела очень здорово.
– Уронишь, с пола жрать будем! – заорал Алпатов.
Тамара поставила поднос с румяными кусками баранины, обложенными жареной картошкой, порезанной крупными колесиками. Когда она наклонилась над столом, Перелыгин в вырезе платья увидел тяжело оттягивающие материю полные груди.
– Вкусно, – облизывая пальцы, похвалил Алпатов. – Я же говорил, – он повернулся к Перелыгину, – на кабана похож. Но мужики готовят лучше.
– Ой-ой! – пропела Тамара. – Заставь вас у плиты топтаться! – Она положила ногу на ногу, отчего мягкая ткань сползла по ноге значительно выше хорошо вычерченного природой округлого колена.
– Верно! – Алпатов утвердительно кивнул, задержав взгляд на колене. – Поэтому мы и готовим с удовольствием, а удовольствие, друзья, нельзя превращать в привычку. – Он захохотал, толкнув в бок Перелыгина. – Понял теперь, почему Томка замуж не идет?
– Алпатов! – прикрикнула Тамара. – Не конфузь! Сходила, хватит. Хорошего-то мужика попробуй отыщи.
– Вот, Томка тебе про местных все и расскажет, – хихикнул Алпатов. – А то пристал вчера, покажите ему плохих людей! Где плохие? Целую теорию развил. Плохие люди, понимаешь ли, помогают лучше разглядеть хороших, значит, должны где-то быть.
– Слушай его больше! – Тамара посмотрела на Перелыгина серыми глазами, и ему показалось, будто он заглянул в отзывчивую бездну.
– А чего, – с вызовом спросил Алпатов, – я не прав? Хороших людей мало, но здесь их концентрация выше. Плохой… да не цепляйтесь вы к словам, – отмахнулся он на протесты Тамары и Перелыгина, – «плохой» – это условное понятие. Так вот… – Алпатов нахмурился, отодвинул тарелку. – Он как думает? На кой черт мне куда-то ехать, если я и так проживу: кого оттолкну, кого подвину, подсижу, оболгу, предам, горло перегрызу, но своего не упущу. А не умеете – пожалте к себе подобным. В резервацию. Говорите, у вас слабый не выдержит и сильный нахмурится? По горам скачете, голодаете, мокнете, тонете, замерзаете… золото ищете? Землю долбите, добываете? Все можете? А соседа за горло, слабо? Ценен не тот, кто