Я делала все, чтобы не задеть его самолюбие. Он был не просто молчун – он не умел говорить о том, что его волнует. Он мог придумать себе обиду и ждать, пока я сама догадаюсь, что ему не понравится. А поскольку он и раньше молчал, а я была слишком занята делами, детьми, работой и решением продовольственной проблемы, то могла и не заметить, как просто молчание переходило в напряженное молчание. Когда же я осознавала, что есть проблема, я всегда делала первый шаг, выясняла, в чем дело и сглаживала углы.
Иногда он становился очень разговорчивым, но для этого ему нужно было изрядно выпить. В таком состоянии он был совершенно не агрессивным, начинал говорить раскованно и красиво, клялся в вечной любви и был очень нежен.
Он мог написать искреннее стихотворение и невероятной красоты программу. Программистом он был от Бога. Даже сейчас, когда на рынке труда тысячи молодых совершенствуются и добиваются успеха, он, обладая мощным системным мышлением, легко даст фору любому из них. Я училась по его программам. Я сильно отставала, пока сидела в декрете и ухаживала за болевшими детьми, и он помогал мне, давая свои программы в качестве образца. В них я находила то, чего не найти ни в одном учебнике – на каждый типичный случай он писал коротенькие программы-функции, которые можно было просто брать и вставлять в любую программу, собирая ее как конструктор, по кирпичику. Простота его решений завораживала, работоспособность поражала.
Современных компьютерщикам не понять ценность таких наработок, так как программирование развивалось в дальнейшем именно в этом направлении, и тысячи проблем, которые приходилось решать нам, сейчас просто решены изначально в стандартном обеспечении. Большинство пользуется готовыми формами, не представляя, как они созданы и что представляют собой изнутри.
Он становился настоящим трудоголиком, работа приносила ему удовлетворение. Мастерство «игры в бисер» росло вместе с самоуважением, на работе его побаивались и боготворили женщины, составлявшие большинство. Перестройку он просто не заметил, так как мощная фирма, в которой он работал, достаточно плавно перешла в рынок, после чего его услуги стали цениться еще больше.
****
Я тоже стараюсь. Следующий тренажер представляет собой подвесную конструкцию, имитирующую лямки и стропы парашюта, что-то вроде качелей. Мы по очереди садимся в него и пытаемся «управлять» парашютом. Инструктор проверяет, как мы освоили теорию. Он командует: «препятствие справа»,
«препятствие слева», «поворот по ветру», «поворот на 180 градусов», «препятствие на земле» и прочее, а испытуемый должен правильно отреагировать – подтянуться и перекрутить стропы.
С виду все просто, но когда сам сидишь «на качелях», почему-то начинаешь все путать. Со мной еще хуже. У меня дополнительная задача – взгромоздиться,