– Марина, ты ведь тоже в советской школе училась и «Повесть о настоящем человеке» читала? Алексей Мересьев съел живого ежа. Конечно, если бы я ползла раненая по зимнему лесу, то и я бы съела, но, надеюсь, до этого не дойдет. Так вот, просить о чем-то так называемых «друзей» для меня то же самое, что есть ежа.
– А снова замуж выйти? Я не имею в виду любовь-морковь, я про выгодный брак, чтобы не работать. Вот о чем сказка «Аленький цветочек»? Или «Красавица и Чудовище», если Дисней тебе ближе. О том, что стерпится – слюбится. Каким бы чудовищем муж ни был, если он щедр и заботлив, в доме будет совет да любовь. Он ведь ей позволял наряжаться, не считаясь с тратами, заводить любых зверушек и работать не заставлял – она была счастлива, а потому и разлучаться с ним не захотела. И даже рыдала над его страшным, псиной воняющим трупаком. Не всякий муж, прямо скажем, такой чести удостоится.
– Ну, такой у меня уже был. Мы расстались по обоюдному согласию, потому что такая жизнь – болото.
– Но ведь лучше, чем ничего? Нельзя же просто так сдаться! Ты же знаешь притчу о лягушке, которая не смирилась с поражением и сбила масло, барахтаясь в молоке?!
– Эта притча не ко всякой ситуации применима. Если муха будет бесконечно биться башкой в стекло, никакое масло не собьется.
Маринка пожала плечами и продолжала настаивать:
– Ведь наверняка в уголке сознания ты рассматривала вариант возобновления отношений?
– Нет, Марина, это не вариант. Вот ты бы смогла вернуться к своему бывшему, которого битой лупила? Более того, смогла бы ты сама ему позвонить и предложить вернуться?
– Да ты охренела!!! Я после развода ежегодно его чучело на масленицу сжигаю!..
– Вот. У тебя свои обидки, а у меня свои. Я, конечно, сознаю свою вину, но дело в том, что противоположная сторона свою вину не сознает. То есть я рассматриваю ситуацию со всех сторон, потому что я культурный человек с совестью, а мои оппоненты никогда на мою точку зрения не становятся, для них только я во всем виновата. А потому ни о каком возвращении речи быть не может.
– Ладно, ну его к лешему, нового найди! В твоем «Шарме» неужто не нашлось подходящего мужичка?
– Был один, на которого я возлагала большие надежды, но оказался последний жлоб.
– Так уж и последний! – засмеялась подруга. – Будут еще в твоей жизни жлобы! Тебе всего лишь сорок, а как говорят: в сорок пять баба – ягодка опять.
– Ага. Волчья.
– Я тебе дам почитать книжку одного французского автора, авторки, как теперь говорят, «Козлы» называется. Там есть такая мысль: «Лучше всего было бы жить в большом доме с несколькими хорошими подругами. А жеребцов для развлечения и продолжения рода держать в хлеву», – они снова наполнили рюмки, и Лима поведала историю последнего жлоба.
Ей