Все это по твердому убеждению «псевдо-моралистов» слишком дерзко выделяло некоторые соблазнительные анатомические особенности женской фигуры, дразня и распаляя мужское воображение. Сверх меры обнажается – возмущенно говорили они, – грудь и т. д. и т. п. «И, действительно, самые пышные прелести, – как писалось тогда в одном авторитетном печатном издании, – выставлялись женщинами напоказ без всякого стеснения».
Упреков была масса. «Как хороша была, – бубнили ханжи, – старая мода с ее обязательным корсетом в платье – охраной и защитой женского целомудрия». Вообще, «визгу и писку» было предостаточно, но сметливый слабый пол, веками жаждавший равноправия и нового образа жизни, пользуясь подвернувшимся случаем (демократическими веяниями французской революции: «Свобода! Равенство! Братство!»), мгновенно сориентировался. Он вообразил себя подобным античным Аспазиям и Венерам, раскрепостился, выставив напоказ свои прелести, те самые, на которые столь падки мужчины всех времен и народов. Рассказывали, что началось все с прохода (прогулки) скандально известной Фортуне Гамелен по Елисейским полям с обнаженной грудью, что вызвало невероятный восторг у всех имевших счастье лицезреть это «эротическое шоу» мужчин.
Так возник культ обнаженного тела!
Никогда ранее женщины не позволяли себе столь откровенных костюмов!
…Кстати, французская революция не принесла женщинам каких-либо значительных прав, если, конечно, не считать введения права на развод. Мечта о женском равноправии оказалась неосуществимой: ее пришлось отложить примерно на сто лет. (А на самом деле – до конца ХХ века, когда 80-е гг. в западном обществе сложились такие социально-экономические расклады, что женщины смогли сами себя финансово обеспечивать и почти не зависеть от прихоти мужчин!) Поэтому сметливый слабый пол постарался взять реванш во внешнем облике. И надо признать это ему удалось сполна!..
Поскольку женщины решительно отказались не только от всяких громоздких каркасов и подкладок в верхней одежде, но как бы за одно кокетливо сняли с себя и нижнюю – довольствуясь под новомодным платьем либо плотно облегающим трико телесного цвета (типа современного балетного трико или боди) либо вовсе обходясь без него, то мужчинам осталось лишь с удовольствием заглядываться, а ханжам – удрученно скрипеть по поводу совершенного падения нравов. Дамы, особенно те, которым было что показать, стремятся носить обновку на голое тело. Мода, как известно, редко когда относилась серьезно к голосам блюстителей нравственности! Тем более, теперь, после таких перемен, что свершились во французском обществе в 1789 году!
Теперь решительно выступает на передний план то, что раньше расценивалось, как пренебрежение к требованиям приличий. Парижские острословы смеялись, что парижанкам достаточно одной только