XII. Но аллегория пострадавшего и ограбленного на Иерихонской Дороге Человека намного яснее, исходя из смысла той же самой истины: Человек, спустившийся от града Иерусалима или от вечного Блаженства, и направлявшийся в полный превратностей Иерихон, пал от рук разбойников, то есть демонов, которые его ограбили, ранили и оставили лежать полумертвым при дороге. Жрец (Sacerdos) закона Естества, проходя, увидел раненого издалека и пренебрег им. Левит Моисеева Закона, поспешая затем в то же самое место, едва упомянул в ежедневных Обрядах и Жертвоприношениях о человеке, получившем рану, и одинаково устремился прочь. И только третий, будучи добрым Самаритянином, то есть Христом, родоначальником (parens) Естества, дарующим благодать, и исполнителем Закона, пролил на раненого масло и вино, перевязал его и, поместив на вьючное животное, представляющее собой Человечество, взял попечение о пострадавшем и умастил рану Вином Справедливости и Маслом Милосердия. Ибо две сестры – Справедливость и Милосердие – нежно объявшие во Христе друг друга, не могут находиться порознь. И Самаритянин оставался с Немощным целый день, который продолжался до сих пор. Затем он сопровождает Немощного в гостиницу, чтобы ухаживать за ним еще день, который продлится до 1546 года, спустя который, он дает содержателю гостиницы два динария от вещей высших и низших – от Власти и Разума – доверив целиком Немощного, то есть немощь Человеческого Естества, на попечение хозяина, дабы он позаботился о пострадавшем во имя Самаритянина, возливая на него Масло и Вино и снабжая всем, что требуется для его исцеления.
XIII. Это второй Петр, это Илия, который прийдет тогда для восстановления всех вещей. Это другой Моисей, подобный первому. Это Иоаким,