– Как куда? Егор же домой пришёл!
– И что? Я так понял, вас никто из людей не видит. Или это не так? – он уселся на край рюкзака, а гости расположились на коробке с инструментами напротив Чудоля.
– Не видят, конечно. Но иногда бывают такие люди, что догадываются. Думаешь, вот-вот и что-то произойдёт. Тогда лучше поскорее уйти с глаз долой. Совсем это ни к чему, – Ярофей словно о чем-то вспомнил, встряхнул головой, как будто хотел избавиться от этих мыслей и быстро продолжил, – Ну ладно. Ты вчера не договорил про величайшего художника. Расскажи, пожалуйста.
– А-а-а, про яшму, – Чудоль охотно поддержал разговор с Ярофеем, – Ну как тебе объяснить? Самоцветов очень много на Земле. Есть похожие между собой, а есть просто исключительные! У нас в горах огромная полоса далеко-далеко идёт, её так и зовут самоцветной полосой. На ней много разных самоцветов находят, и яшмы много, очень красивой. Вот пойдёшь ты в горах по лесу, иной раз увидишь, обычный камень, а если бы знал, поднял, да разрезал и взглянул изнутри, кто знает какие бы чудеса тебе открылись.
– Как это разрезал? – Саломанья выглядела растерянной, – Это ж не яблоко, чтобы резать его.
– Не яблоко. Но есть такие инструменты, которыми можно и камни резать. Для этого особое умение и особые знания нужны.
Я был знаком с одним таким мастером. Расскажу вам, – Чудоль внимательно посмотрел на друзей, сделал паузу, словно размышляя, и продолжил:
– Он жил с семьёй у нас в горах. Была у него жена и ребятишек двое. Хорошие люди, добрые и весёлые. У мастера была своя мастерская, в стороне от дома. В ней всякие инструменты были. Мастер камни мог резать, пилить и отполировать до блеска. И такие у него руки золотые, что вот вроде берёт камень, а сделает из него такую вещь, глаз не оторвать! Знал он в самоцветах толк, и они его любили. И особенно он яшму привечал. Пойдёт, бывало, в горы, я с ним. И так он яшму быстро находил, словно она ему сигнал посылала. И камень-то берёт самый красивый. А ведь поначалу вроде и не видно, какой он внутри будет. Другие вообще не заметят красоты каменной. Как те туристы, что на огромной яшме обедали, да так и ушли. А этот мастер выберет камень, принесёт к себе в мастерскую и давай с ним работать. Нарежет яшму пластинами, отполирует. Глядь, а там пейзажи – и горы, и реки, и цветы, и солнце, чего только ни увидишь!
Вот одна картина была, я наглядеться не мог. Как будто там море, скалы, а над ними две белые птицы летают. Я ведь моря никогда не видел. И как сяду на эту картину смотреть, так и замечтаюсь. Редкая картина. В яшме много всяких цветов. Я слышал, в других странах её так и называли: пёстрая. Но вот голубого цвета немного, редко встречается, потому и моря на картинах яшмы редко увидишь.
А ещё было картина, так на ней девушка смотрит, и ветер ей волосы раздувает. Я когда смотрел, у меня аж мурашки по коже бежали.
А ты спрашиваешь, почему яшма художник. Вот потому! Такие картины рисует, какие и не видывал никогда! Я, на самом деле, иногда думаю, что, когда Земля появилась, природа сначала рисунок на яшме делала, а потом по этому рисунку на поверхности всё создавала, уж очень похоже.