Мысли, когда то бывшія столь близкими ему, такъ волновавшія его, казались теперь отдаленными, чуждыми. Все, что онъ думалъ прежде о незаконности, преступности владнія землей, онъ думалъ и теперь, не могъ не думать этого, потому что ему стоило только вспомнить вс ясные доводы разума противъ владнія землей, которые онъ зналъ, для того чтобы не сомнваться въ истинности этого положенія, но это теперь были только выводы разума, а не то горячее чувство негодованія противъ нарушенія свободы людей и желанія всмъ людямъ выяснить эту истину. Отъ того ли это происходило, что теперь не было боле препятствій для осуществленія своей мысли и сейчасъ надо было дйствовать, а онъ не былъ готовъ и не хотлось, отъ того ли, что онъ былъ, какъ и все это послднее время, въ упадк духа, – онъ чувствовалъ, что его личные интересы и мысли о женитьб на Алин и прелесть отношеній съ ней, какъ паутиной, такъ опутали его, что, получивъ это письмо арендатора, онъ только вспомнилъ свои планы, но не подумалъ о необходимости приведенія ихъ сейчасъ же въ исполненіе.>
«Купецъ проситъ меня возобновить контрактъ на землю, т. е. на рабство, въ которое я могу отдать ему крестьянъ трехъ деревень. Это правда. Да но.... <надо еще обдумать это – сказалъ онъ себ. – Не могу я отдать свое состояніе и жениться на ея состояніи». Да и потомъ, и что хуже всего, ему смутно представились т самые аргументы, которые онъ самъ когда то опровергалъ съ такимъ жаромъ: нельзя одному идти противъ всего существующаго порядка. Безполезная жертва, даже вредная, можетъ быть. «Но нтъ, нтъ, – сказалъ онъ себ съ свойственной ему съ самимъ собой добросовстностью, – лгать не хочу. Но теперь не могу ршить.> Вотъ окончу сессію присяжничества, окончу такъ или иначе вопросъ съ Алиной». И при этой мысли сладкое волненіе поднялось въ его душ. Онъ вспомнилъ ее всю, ея слова и взялъ записку ея и еще разъ улыбаясь перечелъ ее. «Да, да, кончу это такъ или иначе. О если бы такъ, а не иначе.... и тогда поду въ деревню и обдумаю и разршу».
<Способъ, которымъ онъ прежде, еще при жизни матери, предполагалъ разршить земельный вопросъ и общій и, главное, личной собственности на свою землю, – передавъ ее крестьянамъ ближайшихъ селеній, тхъ, которые могли пользоваться ею, передавъ ее крестьянамъ за плату равную рент земли. Плату эту крестьяне должны были вносить въ общую кассу и деньги эти употребить по ршенію выборныхъ отъ общества крестьянъ на общія общественныя нужды: подати, школу, дороги, племенной скотъ, вообще все то, что могло быть нужно для всхъ членовъ общества.>59
Сов