Девчонка съездила его по затылку уже без всякой пощады, и он ойкнул.
– Не канючь, было ваше – стало наше!
– Отдай велик!
– Ой-ой, а что, мамочке сейчас ябедничать побежишь? Фома – хомяк с полки бряк.
– А ты… ты злая! – выкрикнул плаксиво мальчик. Тоненький и хрупкий, он заикался от обиды и желания вернуть себе конфискованный велик. – И я… я правда маме все скажу про тебя!
– Наябедничаешь, живым не останешься, – пообещала девчонка в джинсах и бейсболке, – лучше бы тебе, Фома, на свет тогда не родиться.
– А я уже родился и сестру имею! Уродина! Любка уродина, у тебя прыщи!
Мальчишка нашел, чем оскорбить, и отскочил от велика на приличное расстояние.
– Что ты сказал? Повтори, что ты сказал?
– У тебя прыщи и угри, ты перед зеркалом на носу выдавливаешь в ванной, думаешь, я не видел? Я ничего не видел? У-р-р-родина!
– Ну, все, я тебя сейчас прикончу, готовься к смерти, придурок!
Девчушка, пылая негодованием, соскочила с велика и…
Катя уже поняла, кто перед ней… Люба и Фома… его сестра и брат. И сцена, которой она стала свидетелем, когда дети ссорились и оскорбляли друг друга, лишь прибавила ей уверенности – та еще семейка! Вы только гляньте на молодую поросль!
– Люба, оставь брата в покое, – громко скомандовала Катя, выходя из машины. – И скажи мне, твои родители дома?
Честное слово, после того, что она увидела, как эти плохиши ссорятся, она не собиралась церемониться и с ними.
– Дома. А что? А вы кто? – спросила Люба Веселовская.
– Я из полиции. Позови родителей.
– Мама! – жалобно и протяжно, испуганно крикнул Фома Веселовский.
Он никуда не побежал. А сестра Люба не стала его догонять и лупить. Она бросила свой дорогой велик на землю, подошла к брату и обняла его за тощенькие плечи.
– Мама, иди сюда, – позвала она тоже.
Дверь коттеджа открылась, и на пороге возникла женщина – высокая, стройная, в джинсах и простой черной майке.
У Кати, готовой узреть в роли матери потрошителя кого угодно – хоть ведьму с изъеденным проказой лицом, захватило дух.
Надежда Шадрина-Веселовская была редкая красавица!
– Капитан полиции Петровская Екатерина, я вам вчера звонила, разговаривала с вашим мужем. Я к вам по делу.
– Но мы… да, конечно, я поняла, заходите в дом, – Надежда посторонилась в дверях, пропуская Катю. – Сегодня выходной, мы встали поздно. Дети только позавтракали. Извините, что у нас неубрано. Мы после переезда все еще никак не устроимся, муж сам много чего делает в доме… своими руками… Извините, что такой хаос.
Она говорила, бормотала, а Катя разглядывала ее с немым изумлением. Высокая, модельного роста блондинка с синими глазами и великолепной кожей, крупным ртом, без какого-либо намека на косметику на лице. Да и не нужна этой женщине никакая косметика, от нее и так глаз не оторвать, если она куда-то придет, даже одетая