Она попила, и успокоилась наконец, опять подошла к Зиме, расцеловала ее и вышла к ждавшему ее мужу. На улице скрипнула калитка, гости покинули дом Близнецов. Обитатели дома задумчиво смотрели друг на друга, не говоря ни слова, и бабушка спрятала золото в ларец, а тулуп убрала в ларь, положив в него пахучей травы, от моли.
– Снегу все вспоминаю, – говорила Аленка, улыбаясь своим большим ртом, – и добрая, и красивая, ведунья необыкновенная, а- умерла. А как же справедливость в мире?
– Не могла она по другому, внученька, поэтому и за Скалька взялась, хоть видела, что мертвый он. Она много чего не могла- и есть мясо, и в лечении отказать не могла никому.
Вдруг на улице скрипнули ворота, и калитка их ограды, дико завыли собаки, и затем раздался опять стук в дверь.
– Да кто это? Опять что- ли Окса и Скальк? Входите, мы рады гостям, – громко сказала Зима, и тут же пожалела о своих словах.
Жизнь за жизнь. Эльга забрала Вана
К ним в горницу, наклонившись при входе, как все, вошла во всем блеске своей красоты сама Ледяная царевна. Быстрым взглядом окинула горницу, и плывущей походкой, как у Снегурочки, подошла к лавке, где сидело все семейство Зимы.
– Привет вам, приютившие бездомную девушку, – она быстро посмотрела черными бездонными глазами и улыбнулась синими губами, – нет, Алена, я не растаю. И спасибо, Зима, я не ем ничего уже пятьсот лет. А тебе, Ван спасибо, меда я отведаю, – и она взяла простой липовый ковш с медом, и отпила из него.
– И тебе привет, Эльга-Хранительница, -твердо сказала Зима, – с чем пожаловала?
– Забрать свое. Снегурочка ведь дочь моя, почувствовала я, беда с ней, – говорила ведьма спокойным голосом, а все семейство Зимы вскинуло на нее глаза, не веря словам, не веря и своим глазам, что Ледяная королева у них дома. – убежала она от меня, сначала на Алатырь, – и она опять осмотрела горницу, зайдя и в другую комнату, – где она прячется?
– Присядь, Великая ведунья, – попросила хозяйка дома
– Мне не нравится твои слова, женщина, – не меняясь в лице, ответила Эльга, – что с ней? Где моя дочь?
– Она умерла, -тихо, но твердо отвечала Зима, – нет ее больше.
– Ты лжешь женщина, – прошипела ведьма, не меняясь в лице, неспособном меняться, – она не может умереть, ее и убить нельзя.
– Она была доброй и сильной, – гордо говорила Зима, – многих вылечила, но последнего, умершего воскресила вопреки Завету, и переродилась…
– Воскрешенный остался Живым? – перебивая спросила Эльга, раскрыв губы в нетерпении.
– Да, он три дня не говорил, но он человек с душой и чувствами, Стражи дозволили это.
– Но Стражи ее и обратили, – тихо-тихо сказала Эльга, – или она сама одна из Стражей, – так же тихо закончила она, – и где она? Я заберу ее с собой, ее там никто не обидит.
– Снегурочка сожгла себя, -тихо