– Ну вот откуда ты знаешь! – Мама облокотилась о столешницу позади себя, чтобы было легче стоять.
Ее освещали солнечные лучи из окна и потолочный искусственный свет.
– Знаю и все, – бубнил сын с набитым ртом, запивая бутерброд горячим чаем.
– Ну а вдруг они смогут поставить тебя на ноги? Ты же не хочешь сотни лет провести в борьбе с такими внезапными приступами? Конечно, это редкий случай, но вдруг они смогут…
– Вот именно что редкий! Заберут меня на исследования, чтобы в будущем не создать новых таких, как я! А когда все выяснят и вскроют первопричины – утилизируют как бракованное изделие. И все, отжил свое…
– Но разве вечная жизнь на грани смерти лучше их возможной помощи? – Мама опустила голову и закрыла глаза.
– Любая жизнь лучше такой помощи!
– Но ведь должен быть выход, Слав. – Женщина подошла ближе к расстроившемуся сыну и взяла его холодный локоть своей теплой живой рукой.
Он не знал, что делать с лечением, но перспектива прославиться и сделать себе имя полезного для общества элемента была намного интереснее возможности расплавиться в клинике под сотнями генетических экспериментов во благо создаваемых новых людей.
– Ты помнишь, как я родился? – спросил он.
– Ну, конечно, это было двадцать пять лет назад… – начала было женщина.
– Не ври мне!
– Ну ладно, не помню! – смущенно сказала она, едва сдерживая волнение. – Ко мне ты попал только через год. Уже ел детскую пищу, пытался ходить, смешно мычал и всему удивлялся. Как сейчас это помню.
– А вот что было целый год перед этим, не помнит никто, – сказал Слава, налегая на свой энергетический завтрак.
– Почему никто? Есть же записи, нам с тобой обо всем рассказывали. О тебе постоянно заботились.
– Ага, пытались напечатать из углерода почти бессмертного покорителя космоса, – ухмыльнулся парень.
– Ну по крайней мере в тебе нет генов старения и смерти. Инженеры свое дело знают.
– Этот фабричный уход не сравнится с заботой биологической матери, – сказал Слава с грустью.
– Ты же знаешь, что я была неспособна иметь детей, – ответила женщина со слезами на глазах. – И мне предложили хороший вариант. Я полюбила тебя с первого взгляда. Ты видишь, как я тепло к тебе отношусь. Я не представляю, каково это иметь собственного сына, возможно, ничего особенного. Зато я отчетливо чувствую, что значит иметь тебя, это несравнимо для меня ни с чем другим в мире.
Она окончательно расплакалась, достав из халата платок и промакивая им лицо, свободной рукой все еще держа лежащий на столе локоть Славы. Он поднял свободную руку и тоже дотронулся до наполненных жизнью кончиков пальцев любящего его всем сердцем божьего создания. Нежное тепло перетекало между ними, согревая уставшего после безумной ночи парня. Стояла тишина, нарушаемая дыханием Славы и всхлипами женщины