– Я тебя зачем посылал, сыч ты печёный?! – свирепо обернулся на ходу Коломна. – Колю, Колю проверить! А ты мне кого привел?!
– Дак нету Коли! – виновато заморгал Колобок.
– Опять запил?
– Филька сказал – влюбился. В Вику… в русалку ту… помните? Ну и махнул с ней на Подветренные острова.
– Как она вообще оказалась в наших краях?! – разорялся Коломна, шагая по коридорам дворца и отшвыривая двери одну за другой. – Ей же запрещено появляться здесь. Тем более в Истоке. Ну, Коля! Ну, попадись только мне в руки! Шкуру живьём спущу! А русалку ту в молоке сварю!
Коломна схватился за ручку очередной двери, остоялся, повернулся к Колобку.
– Ну, так и кто это? – тихо спросил он.
– Говорит: послан, – так же тихо ответил Колобок, прикладывая правую ладонь тыльной стороной к левому углу рта. – Оттуда... Кощеем…
Коломна привалился спиной к стене, вытащил платок, вытер вспотевший лоб. Конечно, этого следовало ожидать. Но что теперь делать, он не представлял. И тем более не мог представить, что решит царица.
* * *
Костя не успел понять, как он переместился с причала в кабинет царицы на верхнем этаже башни. Он не успел приготовиться, не успел даже что-то почувствовать, и вот уже стоит посреди просторного, светлого, отделанного розовым мрамором кабинета лицом к окнам и раскрытой балконной двери, в которую входила Марья Моревна.
Костя читал, что царица моложе своего брата на семь лет, и, значит, сейчас ей должно быть лет 38 или около того. Но выглядела она явно моложе и свежее. Безупречный цвет лица оттенялся тёмно-каштановыми чуть вьющимися волосами, едва доходящими до плеч и схваченными золотой диадемой с плоской фигурной коронкой на лбу. Коронка образовывалась анаграммой из двух искусно переплетённых заглавных «М», составлявших, как знал Костя, инициалы царицы.
Стройный тугой стан царицы подчёркивало узкое тёмно-синее платье с ремешком на поясе и накинутой поверх него легкой, отороченной по краям мехом безрукавки, не застегивающейся спереди и с полами до каблуков серых кожаных башмачков.
На правой руке царицы блестел золотой перстень с синим камнем, похожим на сапфир. Тот самый перстень, который Костя встречал на всех картинках всех волшебников. Только они носили подобный перстень с синим камнем Лонгиром.
Костя осознавал, что царица разглядывает его с таким же вниманием и интересом, как и он её, и, может быть, даже с большим. Он-то успел познакомиться с ней заочно, на страницах Книги, а вот она его видит впервые. Надо бы, что ли, представиться, поздороваться, сказать, кто он, откуда и зачем. Но во рту у него внезапно пересохло, он не мог выговорить ни слова и только ждал, что скажет царица.
– Ты не замёрз, мальчик? – неожиданно мягко на фоне подозрительного взгляда спросила царица, и, не дожидаясь ответа, повела рукой в сторону камина.
Костя