Олег с трудом перекинул ноги через борт капсулы и встал на пол. Его шатало.
«Ничего себе, процесс восстановления завершен», – подумал он.
Пересилив слабость в ногах, он сделал шаг к двери отсека и тут же почувствовал сбоку удары по бедру, руке и голове. Не понимая, что происходит, Олег смотрел перед собой и видел сбоку от себя пол, к которому он прижался.
«Это он меня ударил, – возникла в его голове дурацкая мысль. – Но почему он сбоку?»
Через минуту вестибулярный аппарат наконец-то поставил все на свои места, а сознание окончательно пришло в норму. Олег понял, что упал, и что ходить он решил рановато.
«Что-то не так, – с тревогой подумал он. – Разработчики капсулы уверяли, что она одинаково действует и на взрослых, и на детей. И срок нахождения в анабиозе никак не влияет на самочувствие после него. Видимо они ошибались. Похоже, год в анабиозе – большой срок для моего возраста».
Олег отполз к стене и сел, опираясь на нее спиной. Так он просидел больше часа, пока не оказался способным встать и пойти объявляться экипажу звездолета.
Пустота
В основном анабиозном отсеке на всех шести криокапсулах были опущены крышки, но зеленые сигнальные огоньки на них не горели – людей внутри не было.
«Значит все пришли в себя раньше, чем я, – подумал Олег. – И капсулы за собой закрыли. А я, растяпа, оставил открытой. С плохого начинаю – подумают, что неряха. Надо будет потом вернуться и привести все в порядок».
Люк переходного тамбура перед ним открылся. Он прошел через него в жилой отсек, но там не задержался и пошел дальше. Людей здесь не было, так как на всех трех каютах не светились датчики присутствия людей. Да их и не должно было быть. По инструкции после выхода из анабиоза экипаж должен был собраться в кают-компании, чтобы прослушать доклад о ситуации на корабле от корабельного компьютера, и разойтись по рабочим местам.
Олег пересек еще один переходной тамбур и нерешительно остановился перед люком в кают-компанию. Он вдруг ясно представил себе изумленные и испуганные лица звездолетчиков. Они все в сборе за общим столом, и тут открывается люк и еще кто-то входит. За сорок световых лет от дома. Тут у любого сердце в пятки уйдет.
Перед мысленным взором мальчика возникло рассерженное лицо командира.
«А вдруг меня где-нибудь запрут до конца полета?» – со страхом подумал Олег. Перед Женей он конечно бравировал, изображая уверенность, что без проблем вольется в корабельный коллектив. На самом деле мысль о заточении ему в голову приходила и раньше, хотя он ее от себя гнал. Ему не верилось, что с ним могут так поступить.
«Наверняка