Владислав Гранцов
Господин Владислав Гранцов не представляет себя в качестве реформатора изобразительного искусства. Он посетил музеи и льстит себя надеждой, что он извлёк из этого урок, могущий укрыть его в убежище парадокса. У него вовсе нет намерения быть современным в узком смысле, который иногда в это слово вкладывают.
В течение многих лет он изо всех сил старался копировать, в Прадо в Мадриде, картины Веласкеса, Тициана, Рубенса, чтобы проникнуть в некоторые тайны классической живописи. Он извлёк из частого общения с работами этих художников вкус к композиции, сохранивший его, по крайней мере, от определённых крайностей реализма.
Слишком потакая поверхностности, реализм, в сущности, подчиняющий знание и талант умению и чувствительности, не ведёт художника ни к чему, кроме импрессионизма.
Главная забота господина Гранцова состоит в том, чтобы построить свою картину в соответствии с законами, которые он считает традиционными.
На деле, никто ещё не показал наглядно тщетность этой дисциплины; совсем наоборот, множество художников считают её превосходной и, сообразно своим средствам, снова начинают наблюдать. Наперекор всем капризам и неумеренному культу личности, сейчас настал день для честности в изобразительном искусстве.
Как хорошо мы это понимаем. Речь вовсе не идёт о недоверии по отношению к тому, что талант мог бы иметь личностного; но кажется правильным развести по разные стороны художников, имеющих право честно заниматься своим искусством, укоренившись в нём, и невежд, кичащихся только своей неумелостью, не имея силы добиться этого права, чтобы навязывать фантомы изобразительного искусства там, где следовало бы всего лишь логически представить выражение истинной культуры.
Господин Гранцов испытал в Испании эмоции, которые он считает своими лучшими эмоциями. В Толедо он открыл колорит, представляющийся ему особенным. В других местах, в Греции, в садах Сицилии, ему попадались места, чистота которых от него не ускользнула, в любом случае, привлекая его меньше, чем выжженные солнцем пейзажи Испании.
И этот вкус, вкупе со вкусом к классической строгости, обозначает для художника тенденции, которые он силится примирить, обобщая композицию в оттенках, являющихся основой локальных цветов. Эта манера письма ни в коей мере не является описательной, и здесь главенствует декораторское чувство.
Господин Гранцов кажется непринуждённым всякий раз, когда он формулирует свою концепцию реалистичной стороны своих моделей. У него есть амбиция подняться до стиля, экономя на деталях и облагораживая линейную структуру своих картин, в которых он одушевляет свои пейзажи с помощью обязательных для композиции фигур.
Чтобы полностью выразить то, чего хотел господин Гранцов, можно добавить, что он направлял свои усилия на достижение равновесия контрастов, охватывая части картины. Этот поиск живописной гармонии направлен, что очевидно, на достижение благородства выражения, что не может не придавать очарования