Полковник молчал, надув нижнюю губу и барабаня пальцами по столу. А потом выдвинул ящик стола, вытащил пистолет Макарова, щелкнул предохранителем и наставил прямо мне в лицо.
Что, серьезно? Опять?
Я подумал, что уже даже не так и страшно, и не мог понять почему. Черное дуло смотрело прямо в лицо, а я вспоминал, сколько раз за эти несколько часов на меня уже наставляли оружие. Этот лысый парень на дороге, Блестящий, а потом тот, кто его убил, Корень, а потом эти, в масках и камуфляже…
– Воевали? – спросил полковник, целясь в мой лоб.
– Нет.
– Странный вы тогда человек. Вроде выглядите так, будто сроду оружия в руках не держали и не знаете, с какой стороны стреляет автомат.
– Это правда. Я не служил в армии по здоровью.
– А когда на вас наставляют оружие, все меняется, – продолжил полковник. – У вас глаза воевавшего человека. Неужели не страшно?
– Страшно.
– Я служил в Афгане, я могу отличить воевавшего, но вот вы… Ладно.
Он посмотрел на Капитана, продолжая наставлять ствол на меня.
– Вот вы. Вы знаете, чем отличается закон от порядка?
– Нет, – ответил Капитан, с опаской поглядывая на ствол. – Может быть, вы…
– А я скажу. Закон говорит, что я не имею права его сейчас пристрелить. Закон говорит, что я не могу этого сейчас сделать, потому что просто нельзя. Нельзя – и все. Пусть он тысячу раз убийца – нельзя. А порядок говорит, что я могу его пристрелить. Чисто технически, физически. Могу. Бам! – и нет его! И мозги по стенке! Но тот же порядок говорит, что за это я буду отвечать. Видите разницу? Закон говорит: это нельзя. Порядок говорит: это можно, но у этого будут последствия. Я знаю, что в мире нет хорошего и плохого, нет добра и зла: есть реальность, существующая здесь и сейчас, и у этой реальности калибр девять миллиметров.
– Один бездомный поэт и шахматист выразил вашу мысль проще: «делай что хочешь – таков закон», – язвительно сказал капитан.
Он раздраженно вздохнул и положил пистолет на стол.
– Ладно, – сказал он, задумавшись. – Я уважаю институт. Убирайтесь оба.
– Спасибо, товарищ полковник, спасибо, я знал, что нам удастся понять друг друга, – Капитан расплылся в белоснежной улыбке. – Родина вас не забудет.
– Машина ваша стоит там же, где мы вас взяли. Пешком уж дойдете. Вон отсюда оба. Снимите с него наручники и отдайте его сумку.
Человек в маске наклонился ко мне и взял за руки.
Я не мог поверить, что меня отпускают. Сейчас он провернет в наручниках ключ, и…
Человек в маске крепко сжал мои руки и придавил меня к стулу так, что я не мог пошевелиться. Полковник резко вскочил из-за стола, в его руке блеснуло что-то прозрачное.
Это был маленький тонкий шприц с черной жидкостью.
– Что вы делаете? – вскрикнул Капитан.
Из коридора вбежал еще один человек в маске, щелкнул предохранителем и приставил к моему