Они построились рядом – Селиванов, Пантелеев, Игнатюк, Максимов и остальные. Сержант Громов осмотрел их, тревожно огляделся, тоже встал.
Из темноты к ним выходили две фигуры, обе невысокие, в серых шинелях. Лейтенант Старцев еще раз оправился, набрал воздуха, выкатил грудь колесом, рявкнул:
– Смир-р-рно! Равнение напра-во!
Все три роты, весь стрелковый батальон 837-го полка строился на окраине деревни. С другого края Пожарок уже стягивались на построение бойцы второго батальона.
Было ощущение чего-то важного.
– Наступать будем, – перешептывались бойцы. – Вон, всех строят…
– В ночи, да по морозу! Немец будет драпать, только яйца звенели!
– Смотри, сам себе личный предмет не отморозь!
– Уж это обижаете, братцы…
Шли в темноте, полями, по кромке леса, обходя большие дороги, проваливаясь по колено в сугробы. Шли тяжело и медленно, все время останавливаясь, чтобы обождать остальных и не растягиваться слишком; но настроение у бойцов было приподнятое. Казалось, что бой будет легким, и все к этому вело, несмотря на всю серьезность дела.
После построения стало ясно, что дело и впрямь серьезное. Полку поставлена боевая задача этой ночью занять Недельное.
830-й полк еще не подошел, было решено атаковать главными силами дивизии – бойцами 837-го и 843-го полков. Комдив Груданов поставил задачу действовать решительно и без промедления. Скрытно выдвинуться к селу, обойдя стороной деревни Алешково, Григорьевское и Кожухово. Затем 837-й полк должен обойти Недельное слева, а 843-й полк развернется для атаки с южного направления.
Войти в Недельное, пока гитлеровцы располагаются на ночлег, создать панику и уничтожить врага.
Ударную группу усилили лыжниками с автоматами: глядя, как лихо они скользят по снегу, Селиванов пожалел, что он не с ними, да и каждый, наверное, жалел. Ноги в валенках быстро уставали месить сугробы, немели, промокали – но силы надо было беречь, силы им сегодня понадобятся.
– Скорей бы уже к деревне выйти, – вздохнул Пантелеев.
– Что уж поделаешь, такое наше дело, пехоты, мы ногами воюем, – попытался подбодрить его Игнатюк. – Слышь, Селиванов, а ты в своих тетрадках про нас напишешь, как мы тут по этому снегу пехом мучались?
– Напишу, – улыбнулся Селиванов.
– А напиши, что Игнатюк себе бубенцы отморозил! – сказал Пантелеев, хихикнув.
– Иди ты! – прикрикнул Игнатюк. – Не устали бы ноги, пенделя б отвесил…
– Потише, бойцы, – послышался сзади голос сержанта Громова. – Немцам будем сейчас пенделей давать. Вон там уже огоньки появились…
Действительно, вдалеке, за темным силуэтом леса, еле заметно мерцали огоньки.
– Минут сорок ходу до Недельного, – сказал Громов.
Их нагнал, тяжело переваливаясь с ноги на ногу, лейтенант Старцев. Полы его шинели волочились по снегу.
– Близко уже, – сказал он. – Громов, твоим бойцам задача ясна?
– Так точно, трищ лейтенант.
Старцев хмуро