– Слишком беспокойное это дело, Джон. Вот в чем была моя проблема. А твоя?
Ребус помотал головой, отхлебнул еще пива:
– Моя проблема, Дик? Для нее даже названия нет.
Но название к ней уже прилепилось. Сначала неожиданным появлением Мики, теперь вот – Дика Торренса. Призраки. Оба они призраки, вот только Ребус не хотел быть их Скруджем[2].
Он взял еще пива для себя и Дика.
– Ты всегда говорил, что хочешь попытаться поступить в десантный спецназ, – сказал Торренс.
Ребус пожал плечами:
– Ничего не вышло.
В баре было многолюднее, чем обычно, и в какой-то момент Торренса толкнул под локоть парень, который протискивался сквозь толпу с контрабасом.
– Ты что, не мог оставить эту дуру снаружи?
– Чтобы сперли?
Торренс повернулся к Ребусу:
– Нет, ну ты видел? Вот хмырь!
Ребус только улыбнулся в ответ. После массажа он был настроен благодушно:
– Тут в паб с пустыми руками не ходят.
Он смотрел на Дика Торренса. В ответ на его слова тот хмыкнул. Да, точно, теперь Ребус вспомнил его. Дик потолстел и полысел, его лицо погрубело и стало куда круглее, чем раньше. Даже голос у него изменился, манера говорить. Но одно осталось неизменным: то, как он хмыкал. Немногословный – таким был когда-то Дик Торренс. Но теперь он разговорился.
– Чем занимаешься, Дик?
Торренс ухмыльнулся:
– Ты фараон. Так что я лучше помолчу.
Ребус не спешил. Торренс был сильно пьян – еще немного, и распустит слюни. Не удержится, выложит всю подноготную.
– Покупаю и продаю. В основном продаю.
– И что продаешь?
Торренс подался к нему поближе:
– Я с кем говорю – с полицейским или со старым приятелем?
– С приятелем, – сказал Ребус. – Я не на службе. Так что же ты продаешь?
Торренс хмыкнул:
– Все, что тебе угодно, Джон. Я, считай, универмаг «Дженнерс»… Только у меня есть и то, чего у них нет.
– Например? – Ребус посмотрел на часы над стойкой. Он не поверил глазам: неужели уже так поздно? У них часы всегда на десять минут вперед, но все равно…
– Да что угодно, – повторил Торренс. – От группового секса до пистолета. Скажи, что тебе надо.
– Как насчет часов? – Ребус начал заводить свои часы. – У моих завода хватает, кажется, на час-другой.
Торренс посмотрел на часы Ребуса.
– «Лонжин», – сказал он, правильно произнеся французское слово. – Ты же не собираешься их выкинуть. Отдай, пусть почистят, и будут как новые. Кстати, я, может быть, поменял бы их тебе на «Ролекс»…
– Значит, продаешь паленые часы?
– Я разве это сказал? Не помню такого. Что угодно, Джон. Все, что попросит клиент. Попросит – достану. – Торренс подмигнул.
– Слушай, который час на твоих?
Торренс подтянул рукав пиджака. Часов у него не было. Ребус