Он рассказал, что был женат и что в разводе давно, почти пять лет, но отношения с бывшей женой сохранил хорошие, есть дочка, и они берегут ее нервы.
Лиза рассказала, что у нее тоже есть дочь, с мужем развелись сто лет назад – брак был незрелым, студенческим, с весьма предсказуемым концом. Но это все давно пережито, и отношения с бывшим тоже хорошие.
Через день она уезжала.
И накануне отъезда любимая Юрмала – пепельный влажный песок, жемчужно-серое море и низкие кривые раскидистые сосны. И оглушительная тишина – туристический сезон давно кончился.
К обеду пошел дождь, нахрапистый и нахальный, и они пережидали его в уютном кафе. Она поймала себя на мысли, что он совершенно не раздражает ее, а такое бывало нечасто. Он корректен и не задает лишних вопросов, к тому же прекрасно воспитан, ну и вообще, как поется в известной песне, «он тот, кто надо!».
Назавтра Денис проводил Лизу на вокзал и не ушел, пока поезд не тронулся.
Она смотрела на него сквозь мокрое, в подтеках от дождя, стекло и думала, что ей не хочется с ним расставаться. «Хорошо бы влюбиться, – подумала Лиза. – Ах как красиво: роман Москва – Петербург!» Это означало поездки друг к другу на выходные, встречи в гостиницах – никаких квартир, никаких борщей и котлет, никаких грязных носков и рубашек, – только ужины в уютных кафе, прогулки, театры. Никакой рутины, повседневности и обыденности – вот этого ей точно не надо! Она заслужила маленькие, уютные, тихие праздники. В общем, сплошная романтика!
Денис покажет ей Питер, и она в долгу не останется – покажет ему родную Москву. Оба свободны, их совесть чиста, они никому не делают больно. Ну и вообще, они из одной песочницы, а это самое главное – у нее было время в этом убедиться.
Так начался их роман.
Постановили: одну неделю приезжает он, в следующие выходные она.
Пару раз Денис останавливался в гостиницах, но Лизе отчего-то становилось неловко, и в один из приездов она пригласила к себе. Так и повелось – счастливая Маруська съезжала к подружкам, а Денис приезжал к Лизе.
Как часто бывает с питерцами, столицу он не любил и слегка презирал – деревня, купечество, дешевый размах, показная широта. В общем, все на понтах.
Она смеялась:
– Ну поехали! Запели свои песни! Ария питерского гостя!
Арбат Денис называл искусственным, показным, «интуристским», как грубо намалеванная матрешка. И Лизино любимое Замоскворечье впечатления не произвело.
– А что в нем такого? Ну домики, ну палисадники. Ничего особенного, все скромно и, кстати, довольно провинциально.
Она обижалась:
– Это у вас снобство и презрение. Вы всегда москвичей считали ниже себя! Как же, вы выросли в культурной столице! Где уж нам, потомкам купцов и мещан!
Он смеялся и обещал Москву полюбить:
– Лиза, ради тебя!
Лиза хмурилась и говорила, что Москва не нуждается в его любви и ее отсутствие точно переживет!
В общем, вели себя как малые дети.