Начальник отдела от переполняющих его эмоций начал говорить быстро и непонятно. Хотел выплеснуть из себя весь негатив, скопившийся за ночь, проведенную в управлении. Даже чуть было не решился произнести матерное слово, придав тем самым масштабность случившемуся. Но не стал этого делать, так как совершенно не умел ругаться. Также он знал, что главный бухгалтер на дух не переносит мат. Начальник отдела взял себя в руки и, сделав паузу, заговорил:
– Вы еще не слышали? Как же так? Вопиющий случай. Эти изменники и предатели организовали восстание.
– О ком вы говорите?
– Как о ком? О заключенных, конечно. Пять отделений сегодня не вышли на работу! Устроили настоящий бунт. На территорию не пускают охрану.
Он вытер платком образовавшуюся испарину и продолжил:
– Августа Михайловна, голубушка. Отправляйтесь домой. Старайтесь никуда не выходить. Непонятно, как дальше будут развиваться события. В Москве уже об этом знают. Какой-то кошмар! Мне же до отпуска осталась всего неделя.
В его глазах появился туман обреченности.
– Как все закончится, мы вас вызовем. Всего хорошего! – он поспешил к себе в кабинет.
Выйдя из помещения, она направилась в обратном направлении и только сейчас обратила внимание на развивающийся черный флаг с красной полосой на здании нового гастронома. На фоне светлого красивого по архитектуре здания траурное полотнище действительно внушало страх, тревогу.
Комиссар
Наклонив голову, Августа Михайловна поспешила домой.
Вот уже год, как она стала вдовой. Под трехкратный салют почетного караула похоронила своего мужа. В траурной процессии прощания с бывшим комиссаром присутствовал весь командный и административный состав Норильского управления лагерями.
Она погрузилась в воспоминания о том, как она с мужем, четырьмя детьми на собачьих и олених упряжках в сопровождении взвода автоматчиков прошла путь от Мурманска до Диксона, восстанавливая Советскую власть на прибрежных просторах Арктики. Как, подъезжая к зимовьям, в бинокли наблюдали за спешно уходящими на собачьих упряжках немцами. Как минеры первыми заходили в дома, осматривали помещение и, не найдя мин, давали добро. Затем самые проворные солдаты срывали с изб немецкие флаги со свастикой и на их место водружали красные полотнища.
Ее муж Трофим отрапортовал начальнику управления НКВД Диксона о том, что на всех зимовках побережья восстановлена Советская власть, с водружением знамен Советского Союза. Доклад тут же полетел в Красноярск. Из Красноярска в Москву. Начальник управления пожал руку Трофиму и торжественно произнес:
– От имени начальника Главного управления НКВД СССР поздравляю вас с выполнением задания, присвоением вам очередного звания и награждением медалью «За боевые заслуги»!
– Служу Советскому Союзу! – прозвучало в ответ.
Там же Трофим получил новый приказ. Был назначен комиссаром и откомандирован в Норильск.
Его обнаружили мертвым с заточкой