Такого бедолагу увидел я на мокром после дождя тротуаре. Улица шла немного на подъём и калеке очень трудно было двигаться вверх. Не говоря ни слова, я снял с себя ремень и подал инвалиду конец с пряжкой.
– Ты что, браток? – глухим и низким голосом спросил инвалид.
– Держись крепче, друг, – сказал я. – Повезу тебя, а то смотрю, буксует твоя машина.
Безногий человек взялся двумя руками за ремень.
– Ну, если так, то давай, – согласился он. – До угла, хотя бы, там легче будет.
И я потащил на буксире бывшего солдата, изуродованного войной. До угла мы добрались благополучно, а дальше начиналось Садовое кольцо.
– Тебе куда? – я спросил.
– Давай до вокзала. Дальше я сам доберусь. У меня там нора на улице Казакова.
– Мне тоже к вокзалу, так что поедем вместе. Держись покрепче.
Мы двинулись к переходу через широкую транспортную магистраль, но до перехода не дошли. Нас остановил комендантский патруль. Офицер проверил мои документы и строго спросил:
– Почему нарушаете форму одежды?
– Ну а как же иначе я смог бы ему помочь, – начал я объясняться, но безногий перебил меня:
– Позволь сказать, товарищ начальник. Я совсем тормознул в переулке, там дорога все вверх да вверх. А он подвез меня. За что ж его наказывать?
– Никто никого не собирается наказывать, – по-прежнему строго заявил лейтенант. – Но форму одежды нарушать не полагается.
Он отдал мне документы и, глядя на часы, заметил:
– Через сорок минут кончается ваша увольнительная. Успеете?
– Мне до Лефортовского парка. Это недалеко. Успею. Только, как же он?
– Поможем, – пообещал лейтенант.
Я пошел к переходу и уже с другой стороны кольца увидел, как двое патрульных солдат, держа за руки инвалида, катили его через дорогу.
Клубные и все другие мои обязанности обеспечивали мне некоторую долю свободы, но это получалось в очень малой степени. Часто приходилось ходить на строительные работы. В начале осени мне пришлось поработать на ЦАГИ. Это сверх всякой меры засекреченное