Я тихо кивала в ответ – пусть говорит, если ему так легче. Я по себе знала, как иной раз бывает нужно выговориться, даже перед совершенно посторонним человеком. Тем более что выяснилось: его сиятельство не врет, и значит, придется приниматься за дело всерьез. Я мало знала окружение князя, но успела заметить, что мачеха явно испытывает к великовозрастному пасынку скорее уж сестринскую, чем материнскую привязанность. Ее дочь, сводная сестра Витолда, просто любила старшего брата. Милсдарь Генрих – тот и вовсе трясся над молодым князем, будто тот являлся его родным сыном. Пани Бедвира была влюблена как кошка и всеми силами старалась вызвать ответное чувство. А про нянюшку Маришу, придворных и челядь даже говорить нечего. Видно же, что Витолда тут обожали. Другой вопрос, что любовь Бедвиры казалась какой-то странной, она чересчур много требовала… А такие девицы, если не получают все и сразу, от любви легко переходят к ненависти. И – да-да! – пытаются убить не оправдавшего ожиданий возлюбленного.
Одно меня несколько тревожило и огорчало – «ястребы». За ужином они вчера присутствовали, но к завтраку не явились. Князь это заметил и заинтересовался ими, хотел пообщаться с гостями, но милсдарь Генрих отговорил. Вот так и сказал: «Это не ваша забота! Занимайтесь своими делами!» Нет, не то чтобы я боялась рыцарей – истребителей нечисти, но просто помнилась война, когда «ястребы» воевали и на стороне врага тоже. Если бы не амнистия, объявленная королем, половину ордена можно было казнить как изменников родины. Но уничтожить расплодившихся тварей было важнее. И эти двое вполне могли сражаться против своих. Особенно старший. В чертах его лица было что-то хищное, что-то злое. Будь у меня толика волшебных сил, сказала бы точнее. Что они здесь делают? И почему их не было утром? Что-то замышляют?
Задумавшись, я опомнилась лишь подле высоких двустворчатых дверей. Одни из тех, куда вчера так и не смогла проникнуть, поскольку их запирали на замок. Только теперь в пальцах у моего подопечного поблескивал ключ.
– Вот, – как-то странно промолвил князь, вертя его в пальцах правой руки, – моя студия. Мы пришли.
– Да, ваша милость. Я могу быть свободна?
– Идите, – кивнул мужчина.
Справиться с замком одной правой рукой было трудно, так что отпирать пришлось мне. Я приоткрыла дверь, пропуская мужчину внутрь. Любопытство взяло верх – хотелось же знать, что такое эта самая загадочная «студия»! – и через плечо, не утерпев, сунула нос.
Хм! Обычная просторная комната, залитая солнечным светом, льющимся из высоких узких окон. Совершенно пустая, если не считать нескольких столов. На одном были свалены какие-то пергаменты, на других лежали целые стволы деревьев и камни. Многие из них носили следы обработки, другие прикрывало полотно, и не