Я кивнул. Это означало «всё равно ничего не ясно, но продолжай». Роберт чувствовал, что объясняет непонятно, но ведь он сам формулировал эти мысли впервые и старался, как мог.
– Ладно, давай зайду с другой стороны, – сказал он. – У любой информации есть своего рода подпись об источнике. Как название издательства в напечатанной книге. Ты эту подпись прочитал и пошёл по адресу. Увидел ты там что-то своё, но на ту же тему, с которой сталкивался я.
Прервавшись на полминуты для формулирования, Роберт продолжил:
– Мета-мир непостоянен. Человек видит там только то, что может понять. Это как на выставке абстрактного искусства: в каждой картине ты заметишь только знакомые образы, а то, что на самом деле имел в виду автор, до конца никогда не разгадаешь. Вспомни, было ли в мета-мире что-нибудь из ряда вон выходящее, чего ты и вообразить не мог?
– Не было, – признал я.
– То-то, – довольно закивал Роберт. – При всём при этом мета-мир очень непрост, затеряться в нём легче лёгкого. Пока мы там бесцельно блуждаем и разеваем рты, мы беззащитны, и местные охотники это хорошо знают. Ждут нас, таких зевак, тёпленькими.
В глазах Роберта промелькнула дикая искра восторга.
– Так вышло, что я подучил повадки этих чертей. Не от большого ума, конечно, а потому, что сам не раз становился их жертвой.
Я поднял ладонь, чтобы прервать Роберта:
– Погоди-погоди! «Охотников», «чертей» – ты вводишь новых действующих лиц похлеще Джорджа Мартина! Кто они?
– Разные существа: какие-то пострашнее, какие-то подобрее. Те, с которыми сталкивался ты, проявляют себя в мета-мире довольно безобидно.
– У них тоже есть доступ в мета-мир?
Роберт разочарованно закачал головой:
– Джай, мета-мир – это не какое-то отдельное пространство. Это куски разных миров, которые мы видим одновременно. Я ввёл это понятие для упрощения, но если оно кажется сложным, давай придумаем, как называть состояние, в котором видишь и чувствуешь сразу всё подряд.
Со второго раза стало яснее, и я приободрился:
– А, всё, дошло! Получается, позавчера я оказался в мире дварков, а в мета-мир заглянул по пути – это те самые переходные ощущения, когда я одновременно видел и свою комнату, и светящиеся трубки из тела, и тёмные пятна. Так?
Роберт просиял:
– Да! – воскликнул он и на радостях ударил ладонью по креслу.
Я и сам ощутил прилив гордости и энтузиазма. Пазл начал складываться.
– Получается, наш мир пересекается с другими. И жители тех миров каким-то образом влияют на нас, верно?
– Равно как и мы влияем на другие миры, – радостно дополнил Роберт.
Таким счастливым я его ещё не видел. Казалось, он снял с плеч огромный камень, разделив