Влюбленный в Армелину и несчастный, я внушил жалость принцессе Санта Кроче и кардиналу де Бернис, которых часто развлекал, рассказывая подробно о своих страданиях. Кардинал сказал принцессе, что она вполне могла бы доставить мне удовольствие, получив от кардинала Орсини позволение отвести в оперу или в комедию Армелину, и что в этой прогулке я мог бы своими знаками внимания сделать ее менее суровой. Он сказал ей, что она не должна сомневаться в любезности кардинала, потому что Армелина не была ни монашкой, ни под каким-либо обетом, и что, поскольку надо, чтобы она с ней познакомилась перед тем, как сделать это предложение, это можно будет сделать одномоментно.
– Вам стоит только сказать кардиналу, что вы хотите увидеть устройство этого дома.
– И он даст мне это разрешение?
– Немедленно, так как запрет, который там существует, – это не более чем запрет, относящийся к поведению. Мы пойдем вместе с вами.
– Вы пойдете также? Это будет очаровательная прогулка.
– Попросите у кардинала разрешение, и мы назначим час.
Мне казалось, что я сплю, слыша этот замечательный проект; я увидел, что галантный кардинал любопытствует увидеть прекрасную Армелину, но его любопытство меня не тревожило, потому что непостоянства я за ним не знал. Кроме того, если Армелина ему понравится, я был уверен, что он постарается, как и принцесса, найти для нее мужа, способного сделать ее счастливой, с помощью милостей, которые в Риме имеются в большом количестве.
Три или четыре дня спустя принцесса пригласила меня в ложу в театре Альберти и показала мне записку кардинала, позволяющую посетить дом, вместе с сопровождающими персонами. Она сказала, что мы назначим день и час завтра после обеда. Назавтра с утра начальница пришла к решетке, чтобы сказать мне, что кардинал-патрон дал ей знать, что принцесса Санта Кроче придет осмотреть дом в компании сопровождающих, и это ее очень радует. Я сказал, что я это знаю, и что она увидит меня вместе с принцессой. Она хотела знать, когда это будет, но я этого не знал; я пообещал известить ее, как только узнаю. Она сказала мне оживленно, что эта новость потрясла весь дом и вскружила головы всем тамошним тихоням, потому что, за исключением нескольких священников, врача и хирурга, никто, с самого основания дома, не входил туда из простого любопытства его увидеть… Я сказал ей, что теперь не существует более вопроса об отлучении, и что, следовательно, она не должна более думать об оградах и что она сама может теперь принимать частные визиты без позволения кардинала. Она отвечала мне с улыбкой, что не посмеет.
После обеда мы назначили время назавтра, и я известил об этом руководительницу с утра. Участвовала также герцогиня де Фиано, и мы подъехали туда к трем часам. Кардинал не имел на себе знаков своего