История Жака Казановы де Сейнгальт. Том 12. Джованни Джакомо Казанова

в 200 экю, предназначенное каждой, для чего собственно был основан этот дом, должно было выделяться по меньшей мере на два брака в год, и что, соответственно, кто-то должен был красть все то, что накапливалось, когда девушки не выходили замуж. Я сообщил свои соображения кардиналу де Бернис в присутствии принцессы, которая, заинтересовавшись судьбой этих несчастных, сказала, что следует представить папе ходатайство, подписанное всеми, в котором они бы просили у святого отца позволения разрешить визиты в приемную по чести и со всей благопристойностью, как это осуществляется во всех сообществах для девушек, существующих в Риме. Кардинал сказал мне написать прошение, дать его подписать девицам и отнести принцессе, и между тем он найдет момент предупредить святого отца, и что он подумает над тем, чтобы кто-то официально представил тому это прошение.

      Не сомневаясь в согласии большей части этих девушек подписать прошение, я составил его и во второй раз, когда я пошел к решетке заведения вместе со своим другом, я передал его той же девушке, которая присматривала за его сестрой. Она заверила, что я получу его подписанным всеми девушками в первый же раз, как приду ее повидать. Это ходатайство просило у святого отца только отмены отлучения для тех, кто выходит в светлую приемную, но вкратце я рассказал всю историю этого дома.

      Когда принцесса Санта Кроче получила эту бумагу, она обратилась к самому кардиналу Орсини, протектору, который должен был ей пообещать поговорить об этом с папой, который, будучи предупрежден кардиналом де Бернис, распорядился направить послание[3], отменяющее отлучение. Монастырь был извещен об этом лишь тогда, когда пришли снять с дверей приемной объявление, извещающее о запрете. Местный капеллан обязан был известить управительницу, что она должна в дальнейшем позволять визиты в светлую приемную всем вызываемым девицам, которые, однако, должны сопровождаться своими гувернантками. Сам Меникуччио принес мне эту новость, о которой не знала и принцесса, и она была очарована, узнав ее от меня. Но папа Ганганелли этим не ограничился. Он приказал, чтобы начали гражданский процесс и заставили дать отчет обо всех излишках средств, которые образовались за сто лет и более, что протекли с момента учреждения этого дома. Он сократил количество пансионерок со ста до пятидесяти, увеличил приданое до четырех сотен экю и приказал, чтобы каждая девушка, достигшая возраста двадцати пяти лет, вне зависимости от того, нашла ли она мужа, должна быть отпущена, получив четыре сотни экю, которые ей причитались, если бы она вышла замуж, и чтобы двенадцать матрон, известные своими добрыми нравами, были приняты на службу в качестве гувернанток девушек-пансионерок, по четыре для каждой, и чтобы двенадцать других служанок были наняты для обслуживания этого дома.

      Глава II

      Ужин в трактире с Армелиной и Эмилией.

      Все эти нововведения, которых я добился, произошли на протяжении шести месяцев; то, что было сделано сразу, это отмена запрещения входить в приемную и даже в сам монастырь, где, не принося обета, управительница