– Такой клинок подойдет тебе больше, чем прежний, – сказала женщина, когда я ошеломленно уставилась на нее с немым вопросом в глазах.
Не сознавая, что делаю, я попыталась сунуть кинжал в ножны, висевшие у меня сзади на поясе. Какая глупость, ножны прямые, кинжал изогнутый – не подойдут! Но они подошли. Значит, и ножны поменяли форму.
– Смотри-ка, Чжакка, она тебе тоже нравится!
И Сиэй прижался ко мне тесно-тесно, обхватив руками за пояс и положив голову на грудь. Может, он и бессмертный, но в этом порыве было столько детского, что я не решилась его оттолкнуть. Повинуясь безотчетному желанию, я обняла его, и он довольно вздохнул.
– Ну вот и хорошо, – не скрывая радости, сказала женщина.
А потом наклонилась, вглядываясь Нахадоту в лицо:
– Отец?..
Я бы, конечно, и тут подпрыгнула от изумления, но на мне висел Сиэй, так что скакнуть вверх оказалось весьма затруднительно. Зато он ощутил, как я напряглась.
– Ш-ш-ш, тихо… – прошептал он, поглаживая меня по спине.
На этот раз я почувствовала, что до меня дотронулась отнюдь не рука невинного ребенка, и это не добавило мне спокойствия. Нахадот пошевелился.
– Ты вернулся. – Лицо Сиэя озарилось улыбкой.
Я воспользовалась тем, что от меня отцепились, и быстро отошла подальше от Ночного хозяина. Сиэй схватил меня за руку с весьма серьезным видом:
– Йейнэ, не бойся. Он будет вести себя иначе. Тебе ничего не грозит.
– Она тебе не поверит, – произнес Нахадот.
Он говорил так, словно всплывал из глубин сна и еще не разбирал, явь перед ним или морок.
– Теперь она не станет нам доверять.
– Ты не виноват, – с несчастным видом возразил Сиэй. – Давай ей все объясним! Она все поймет, я уверен!
Нахадот поглядел на меня, и я опять – в который раз – подпрыгнула на месте: такая разительная с ним приключилась перемена. От безумия не осталось ни следа. От того, другого Нахадота, который держал мою залитую кровью сердца руку и шептал нежные и горькие слова, – тоже. А поцелуй… нет, поцелуй мне пригрезился. Это становилось очевидным при одном взгляде на Ночного хозяина: тот сидел и смотрел на меня совершенно бесстрастно и даже на коленях выглядел царственно. И еще он источал холодное презрение. Прямо как Декарта. Отвратительное воспоминание…
– Ну так что? Поймешь? – насмешливо поинтересовался он.
В ответ я непроизвольно отступила еще на шаг. Нахадот разочарованно покачал головой и поднялся на ноги. И отвесил грациозный поклон женщине, которую Сиэй назвал Чжаккой. И хотя Чжакка нависала над Ночным хозяином, как над мальчишкой, вопроса о том, кто здесь главный, а кто подчиненный, как-то не возникало.
– У нас нет времени на долгие разговоры, – жестко проговорил Нахадот. – Вирейн наверняка уже ищет ее. Поставь знак, и хватит на сегодня.
Чжакка кивнула и шагнула ко мне. Я в третий раз попятилась – как-то она очень со значением смотрела